точки зрения Антона, предметы, такие как риторика или курс политологии.
Антон уткнулся в смартфон. Тима прислал фотку из столовки: смеется, позади сверкает стразами на ногтях Руська.
Прощание вышло скомканным. Неловкое пожатие рук, взгляды в сторону, Руська улыбнулась краешком жирно накрашенных губ, пропела «прощай, любить не обязуюсь». Судя по веселому селфи, они без него не скучали. У них шла своя жизнь, из которой изъяли один элемент, но разрыв быстро срастался, а элемент был выброшен и высажен на чужую планету, покрытую искрящейся коркой льда. То, что она действительно чужая, Антон понял сразу: по рукопожатиям, по взглядам местных гуманоидов, по разговорам, стихающим по мере его приближения.
Они не отвергли его напрямую, но и не приняли. Когда тихая неприязнь переросла в такую же тихую травлю, он, занятый собой и учебой, не заметил.
Впрочем, травлей, как привык понимать ее Антон, насмотревшись в своей школе всякого, назвать это было нельзя. Дед бы сказал «пакости».
Никто не караулил после школы, не изводил обидными прозвищами, не выдумывал причин для вражды. Зато был пропавший в неизвестность учебник накануне опроса, протекший сам собой «штрих», пустой лист сданной контрольной работы с его фамилией, взгляды, шепот. Словом, они были стайными зверьми, и они кружили, присматриваясь к потенциальной добыче, не переходя, однако, к делу.
Только однажды они зашли дальше. На уроке физики, незадолго до звонка, Антон поднялся, чтобы ответить, а когда сел, что-то негромко хлюпнуло. Между ног стало влажно, стул под ним омерзительно заскользил. Он уткнулся в тетрадь, стараясь ничем не выдать охватившей его растерянности и злобы. Прозвенел звонок, Антон остался сидеть, но никто не вставал. Они ждали, с предвкушением и интересом.
В полной тишине Антон поднялся. На стуле остались липкие красные разводы какой-то жижи, похожей на томатную пасту. Антон почувствовал, как быстро краснеют лоб и щеки, когда понял, чего хотел этот зверинец.
Они и не собирались запугивать. Они хотели унизить его и развлечься.
Антон побросал в рюкзак вещи и уже пошел к выходу, но девичий голос за спиной сказал:
– Я могу помочь.
Антон так удивился этому внезапному предложению, что обернулся, не подумав. Лиза, девчонка, похожая на кошку со злыми глазами, зачем-то протягивала ему белый конвертик.
– Возьми. С каждым может случиться.
Антон уже протянул руку, скорее машинально, но ничто в недобром Лизкином взгляде, в тонкой руке, предлагающей помощь, не вызывало у него доверия. И от этого, видно, она потеряла терпение. Раздосадованная, что шутка не удалась так, как они ее задумали, обсудив между собой, она рассмеялась, и громко, чтобы слышали все, сказала:
– Ничего, и у меня месячные иногда приходят раньше.
Это была команда. Грянул смех, улюлюканье, где-то слева сверкнул чей-то оскал, и Антон ударил не глядя, а потому неудачно: костяшки скользнули о зубы, он ударил еще раз, повалил противника на пол, но кто-то поймал его за локоть и обхватил сзади, не слишком сильно, но упрямо, приговаривая в ухо: «Не надо, не надо, не связывайся».
Под ним, прижатый коленом, неловко возил по полу руками тощий парень. Из разбитой губы текла кровь, пачкая белоснежную рубашку.
– За драки исключают, – проблеяла какая-то блондинка, овцеватая девица с первой парты.
– А ты думаешь, я боюсь?
В его голосе было столько злобы, что эта дура даже отшатнулась, опасаясь, что Антон бросится и на нее.
Кто-то сзади снова настойчиво потянул его за локоть, и Антон наконец обернулся.
Невысокий парень был похож на зверька: острый подбородок, круглые темные глаза, рыжеватые волосы, напоминающие шерсть то ли лисы, то ли белки.
Он вдруг подмигнул Антону и упрямо потянул за руку к выходу.
Они вышли в коридор, спустились на первый этаж, где стояли шкафчики с личными вещами учеников.
– Я Макс, – парень протянул руку.
– Знаю, – Антон кивнул, отвечая на пожатие.
– А так и не скажешь.
– В смысле?
– В смысле по тебе не скажешь, что ты знаешь хоть кого-то в своем классе. Всегда такой вид, типа я босс, забежал на пять минут между чартерами.
– Кто бы говорил, – буркнул Антон.
Макс хмыкнул. Привстав на цыпочки, он рылся в своем шкафчике. Оттуда выпали какие-то металлические штуковины, два разобранных планшета, клубок проводков, несколько учебников и россыпь кредиток. Макс был местным гением, победителем и лауреатом международных олимпиад, спикером конференций, даже получил какой-то грант в области программного обеспечения чего-то там. Все это, включая, собственно, имя Макса, Антон узнал, от
