– Выбирай число, Фоллер. – Черная Птица оглянулась, как бы впервые заметив легкий наклон земли.
Дуло пистолета сильнее впилось ему в висок. Он посмотрел на стол, на мертвых женщин за спиной, висящих под тревожно острым углом, и сказал:
– Двадцать восемь.
– Укус? – сказала Черная Птица.
– Идите все к чертям собачьим, – ответил Укус своим обычным недружелюбным тоном.
– Прекрасно, – отрезала Черная Птица. – Число Фоллера – двадцать восемь, Укуса – идите все к чертям собачьим.
Она раскрутила колесо и выпустила шарик.
Подпрыгнув, он остановился на тройке. В трех ячейках от 28.
– Не повезло, – сказала Черная Птица, перекрикивая гул толпы.
Стальной шарик на рулетке вдруг выпрыгнул из своего места, перепрыгнул номера 35 и 12 и остановился на ячейке 28.
Одна из Орхидей в толпе крикнула:
– Что происходит?
Теперь не осталось никаких сомнений: половина дома накренилась. Толпа не находилась перпендикулярно к полу, всех клонило к виселице.
– Кто-нибудь понимает, что происходит? – пробасил Укус. – Мелисса?
– Нет.
Все перевернулось с ног на голову. Было ли это хуже, чем минуту назад? Орхидеи, шатаясь, беспорядочно метались из стороны в сторону, пытаясь хоть что-то понять. Три Орхидеи, держась за руки, поспешили прочь, быстро о чем-то перешептываясь.
По улице прокатилась тачка с кирпичами. Никто ее не толкал. Она ударилась о бордюр и опрокинулась, рассыпав кирпичи.
Проносились пугающие то ли стоны, то ли визги. Повешенные женщины выглядели так, будто сейчас взлетят.
– Мы должны уходить отсюда, – сказал Укус Змеи. – Найдите наши рюкзаки, пока все заняты.
На улице с ревом рухнуло здание. В воздухе поднялось облако пыли и обломков кирпичей. Вдалеке Фоллер услышал новый грохот. Если мир в ближайшие минуты не перестанет клониться, все здания разрушатся.
Орхидеи беспорядочно кидались во все стороны. Фоллер схватил за руку пробегающую мимо Орхидею, которая выкрикивала указания и выглядела солидной.
– Где наши рюкзаки? – спросил он.
Она попыталась выдернуть руку, но ей не удалось. Когда она потянулась за пистолетом, Буря выхватила его и приставила к ее голове.
Орхидея закричала, зовя на помощь. В одно мгновение на Бурю и Укуса было наведено десяток пистолетов. Буря опустила оружие, Укус выпустил руку Орхидеи.
– Отведите их обратно в камеру. – Фоллер посмотрел на пятно – это была Желтое Дерево.
В нескольких кварталах от них рухнуло еще одно здание.
Одна из Орхидей, держащая Укуса под прицелом, отошла, опустила пистолет и поспешила прочь. Увидев это, остальные ринулись за ней. Через минуту в них уже никто не целился: Орхидеи быстро выбегали из казино.
– Боже мой, – сказала Мелисса. – Они нашли карту, теперь у Уго есть сингулярность. Все это его рук дело.
– Какое дело? – спросил Фоллер. – Это он наклоняет весь мир?
– Да.
Фоллер скрестил руки.
– Весь мир наклоняется из-за
– Из-за тебя. Если он нашел карту и сингулярность, ты ему больше не нужен. Он хочет, чтобы ты умер, даже зная, что твоя память стерта. Я просто не понимаю, как он узнал, где мы находимся.
– Почему бы нам не разделиться и не поискать рюкзаки? – предложила Буря.
Единственными местами, приходившими им в голову, были здания на улице, в которых, по-видимому, проживала большая часть Орхидей, и большой магазин, где они проводили первое заседание.
– Мы проверим магазин, – сказала Мелисса, беря за руку Бурю и увлекая ее за собой. – Вы трое проверьте дома.
Бросив на Фоллера непроницаемый взгляд, Буря пошла за Мелиссой.
Группа Фоллера отправилась на улицу к домам.
– Кто-нибудь знает, куда идти? – В течение последних нескольких дней, когда их водили туда-сюда, Фоллер не уделял много внимания указателям.
– Сюда, – сказала Пенни. – Они живут на Лексингтон-стрит.
Фоллер не помнил никого, кто бы называл улицу «Лексингтон», но последовал за Пенни, так как она выглядела вполне уверенной в своих действиях.
