– Ты никогда не угадаешь, что у нас есть в самолете, – сказала Мелисса.
Гарри наклонил голову.
– Надеюсь, тонны еды. Да и от водки не отказался бы. А может, немного «Ксанакса»? Я бы убил за «Ксанакс».
Мелисса замахала руками.
– Думай масштабнее. Чего именно из того, что мы привезли, ты бы хотел больше всего?
Нахмурившись, Гарри задумался. Его глаза вдруг стали огромными.
– Нет. Серьезно? Она у вас? Ты серьезно?
– Есть возможность ее использовать? Мы не можем вернуться в лабораторию Питера – ею управляет Эльба. Есть ли еще места, куда мы можем отправиться, а ты сможешь найти нужное оборудование?
– Разумеется. Просто найдите мне исследовательский университет с приличным физическим факультетом. Университет Северной Каролины в Чапел- Хилл. Или Виргинский университет.
– У нас также есть записи Питера, – сказала Мелисса.
Гарри схватился за сердце.
– Ты серьезно?
– Есть ли шанс, что мы сможем прекратить этот хаос?
Гарри задумался и наконец ответил:
– На это потребуется время, возможно, даже годы, поскольку, видит бог, мы получили урок о том, что не нужно спешить. Я не знаю. Все возможно.
Опершись рукой о стенку, Мелисса стояла у двери грузового отсека и смотрела на ясное голубое небо. В этот момент к ней присоединился Фоллер.
– Ты выглядишь грустной. Ты же знаешь, худшее позади, – сказал он.
Она все так же не смотрела на него.
– В конце вместе должны были быть мы с тобой, а не ты и одна из моих дубликатов.
Она вздохнула.
– Хотя в этом есть смысл. Она – это я без прошлого. Ты – это ты без прошлого. Так было, когда мы впервые встретились.
Ее слова удивили Фоллера. Поскольку они развелись, он предполагал, что не очень нравился Мелиссе.
– Я буду первым, кто признает, что все еще старается во всем этом разобраться, но я не настоящий Питер, не тот, которого ты встретила в старших классах, верно?
Мелисса вздохнула.
– Ты настаивал, что ты прежний. Ты говорил мне, что я зацикливаюсь на телах и мыслю слишком буквально.
Питер указал пальцем на Один-Тридцать-Один.
– Так чем я же отличаюсь для тебя от этого парня?
Мелисса взглянула на Один-Тридцать-Один.
– У нас есть общее прошлое. По большей части плохое, наполненное болью, но мы вместе сражались против Уго.
– Разве ты опять не зацикливаешься на телах? Либо ты согласишься принять то, что я всего лишь продолжение настоящего Питера, либо нет. И если да… – Фоллер снова указал на Один-Тридцать-Один. – Он тоже.
Заметив, что Фоллер показывает на него, Один-Тридцать-Один поднял брови и в шутку оглянулся, прежде чем указать на себя с выражением: «Кто, я?»
– Посмотри на него, – сказал Фоллер. – Он влюблен в тебя. Когда Питер смотрит на Мелиссу, он не может ее не любить. Нам нужно найти всех Мелисс и познакомить их со всеми Питерами.
Мелисса рассмеялась. При звуке ее смеха Один-Тридцать-Один снова взглянул на нее.
– Я серьезно. Мы должны быть вместе. Взгляни на него. Он любит тебя. Мы все влюблены в твоих дубликатов. Каждый из нас, черт побери.
Мелисса наклонилась и поцеловала его в щеку.
– И я тоже люблю каждого из вас. Просто… – она потрясла кулаком в притворном расстройстве. – Подумай, прежде чем снова прыгать.
– Я постараюсь.
Трудно было учиться на своих ошибках, не помня, как ты их делал. По крайней мере, теперь он знал, какими были большинство из них. Возможно, этого было достаточно.
Они парили в трехстах метрах над миром. На одном его краю виднелись высокие здания, среди которых выделялся один небоскреб, казавшийся слишком высоким, чтобы оставаться в вертикальном положении.
– Должно быть, мы на месте, – сказала Пенни.
