Глава 3
Белая смерть черной ночи
Азамат убрал руку с обреза только после скрипа тяжелого засова, прочно легшего в пазы двери. Спустя пару секунд с той стороны в нее кто-то врезался. Сильно и жадно. И что-то даже высказал с помощью рыка, куда как больше подходящего медведю, чем человеку. Пусть и не похожему на нормального.
Бах! Бах! Сталь ворот гудела от живого тарана, бившего снаружи. Бах!!
– Хреново быть такими ядерно-неудержимыми дебилами… – спаситель понюхал стволы двустволки. – Но без них порой скучно. А так… сплошное удовольствие в виде адреналина и запаха пороха. Черт, это же так возбуждающе.
– Что? – Даша хмуро смотрела на него. – Что возбуждающе, кровища и смерть?
Бах! Бах! Не живые и не мертвые живчики явно решили действовать количеством, атакуя вход.
– Разве нет? – поинтересовался человек с ружьем. – Разве после такого жизнь не ощущается ярче и полнее? И, что куда важнее, ценнее… Нет?
Глупый момент для таких рассуждений, но крыть было нечем.
– То-то… И запах пороха, спасшего ваши жизни, не может не будоражить. Не желаете нюхнуть, красавица?
Старлей, непонимающе уставившись на него, даже покрутила головой. Не обнаружила никаких других красавиц, но не ответила.
– Откуда бредете, бедолаги?
– От реки, – буркнул Азамат, – с Отрадного.
Смысла врать не видел. Так даже лучше. Если странноватый чудак – человек Клыча, может и проявиться. А такого и убивать не жалко.
Ответ тому явно понравился, во всяком случае, головой мотал очень даже одобрительно.
– Да вы, как посмотрю, отмороженные по самое не балуй… Красавцы-ы-ы!
Да уж… Но стоило и поблагодарить. Азамат кашлянул.
– Рахмат.
– Костыль.
Азамат непонимающе уставился на него. Точно, больной на голову. Потом понял…
– Спасибо, говорю, по-башкирски. Я – Азамат. Для друзей – просто Пуля.
Человек кивнул. Поднял кожаную плотную маску с вшитыми металлическими очками. Стянул вторую, шерстяную, закрывающую лицо наполовину. И повторил:
– Нэзэчт, типа, как у нас говорят. А я – Костыль. Для друзей – просто Игорь. Но мы-то с вами точно не друзья.
Худое, если не сказать – тощее, лицо. Сивые тонкие волосы вспотели, торчали гнездом. Щетина тоже казалась светлой.
– Женя, – Уколова сплюнула, потрогала нижнюю челюсть. И кивнула куда-то на левую руку сивого. – Ты так свои политические взгляды показываешь всему миру? Воля або смерть? Анархист-махновец, да? Ну, думаю, явно не пират, морей и пиратских бригов под черным флагом с такой картинкой тут нету.
Азамат покосился на черный круглый шеврон, украшенный черепом и костями. Старлей умела работать по своей профессии, вычисляла криминал и опасные элементы сразу, наплевав на усталость и безумных людоедов на улице.
– Хо, – тощий ухмыльнулся, криво и крайне паскудно, – так и есть, красотка. Весь я, как есть, насквозь пронизан верой в свободу. Всех и от всего. И помогаю, как могу, другим приобрести такую же веру.
– Да ну? – Уколова тощему не доверяла. Как и ствол ее АК, поднявшийся незаметно и споро. – Хорошо еще, про мировую революцию и черное знамя не завернул.
– Анархия – мать порядка, милаха… – ухмылка стала еще жестче, – хаос – порядка отец.
Даша вздрогнула, глядя на него. Уколова сглотнула, заметно побелев и положив палец на спусковую скобу. Азамат сплюнул. Это ж, мать его, просто это… ну, как его… дежавю. Точно, именно так. Анархист, бандюга, наемник. И где такой недавно встретился каждому из их тройки?
Пусть и внешне не похож. Длинный, тощий, сивый. Глаза блестят серым наглым полубезумием, зубы все целые, видно, мастак по щам раздавать. С таким-то языком, наверное, постоянно приходится с кем-то цепляться.
Старая, залатанная, но надежная кожанка. Теплые брюки «вудленд» с накладными карманами. Высокие ботинки на шнурках и крючках, с заправленными
