как не вытянет со своим тремоло, налажает… Но нет, молодцом девочка! Народ вдохновился, и последний припев уже подпевал весь стадион:
Сыграв заключительный аккорд, решительно прощаюсь со зрителями и даю своим команду валить со сцены. А то и в самом деле перед Битлами неудобно, заставили хэдлайнеров ждать. Хотя Джон вон показывает большой палец, видно, песня ему тоже понравилась.
– Егор Дмитриевич, вы что же делаете?! – заламывая руки, встретил меня Туманов. – Вы же весь график нам рушите, у нас же всё было расписано минута в минуту!..
– Да что ж вы так переживаете, Иосиф Михайлович, сами видели, как народ нас отпускать не хотел, уж одна песня погоды не сделает.
– Не сделает… Эта песня, между прочим, не была утверждена комиссией, кто знает, о чём вы там на английском пели!
– За мир, против войны, если в общих чертах, – успокоил я ответственного товарища.
Не объяснять же ему, что песня призывает забыть о событиях 1916 года, когда в Дублине произошло кровавое «Пасхальное восстание», ставшее для Великобритании ударом в спину на фоне войны с Германией. Композиция предлагала порвать с политизированным прошлым, а боевики ИРА как раз и фигурируют как зомби.
Чувствую, у компетентных органов ко мне ещё появятся вопросы по поводу песни, не утверждённой худсоветом. Как же, прозвучала в прямом эфире не только на весь Союз, но и на страны социалистического содружества. Да ещё в присутствии первых лиц партии. Хочется верить, что моё имя уже кое-что значит, и этот косяк не вызовет цунами репрессий в адрес и меня, и моих ребят.
– Hello, Moscow! – крикнул в микрофон Джон, и стадион отозвался рёвом сотни тысяч глоток. – Thanks to our great friend Egor Maltseff that invited us here…
В общем, Леннон выразил мне благодарность за приглашение на этот фестиваль, после чего на стадионе начало твориться форменное безумие. Если мы как следует завели народ, то Битлы просто-напросто снимали сливки. VIP-ложа – за исключением британского посла – синхронно морщилась, но выжимала из себя дипломатические улыбки.
Невольно подумалось, что, сколько у Битлов песен ни воруй, а всё равно популярности хоть отбавляй. Талант всегда пробьётся к свету, а уж в гениальности этой четвёрки (как минимум Джона и Пола) сомневаться не приходилось.
The Beatles нас переплюнули. Они помимо четырёх заявленных песен раздухарились ещё на три с последнего альбома, просто-таки наплевав на договорённость с приглашающей стороной. На Туманова, метавшегося за сценой, больно было смотреть, он только что не рвал на голове остатки волос. Ох, и не завидую Михаилу Иосифовичу, ох, не завидую! Хорошо хоть, не сталинские времена, к стенке не поставят. Хотя само проведение такого мероприятия при Вожде было бы под большим вопросом.
Ну всё, вроде бы финиш. Застоявшиеся в стойлах пионеры выскочили на поле, демонстрируя прощальную хореографическую композицию. С трибуны, конечно, смотреть удобнее, но я и отсюда видел, что детишки выстраиваются в буквы, и на поле появляются слова «Мир», «Дружба», «СССР», «Африка»… А в финале в небо взмыли сотни белых голубей, как символ мира. Где уж они отыскали столько?.. Может, обычных покрасили?
Сразу разбежаться нам не дали. Дождались в подтрибунном помещении визита товарищей Шелепина, Суслова и Фурцевой. Остальные «небожители», видимо, не снизошли до визита к артистам, либо их просто не пригласили. Зато была охрана в количестве двух человек и переводчик, который переводил для англичан слова Шелепина.
– Спасибо всем, было очень здорово, – сказал Александр Николаевич. – Особенную благодарность выражаю нашим зарубежным гостям, которые согласились на перелёт и выступление перед советской публикой. Завтра, насколько я знаю, вас ждёт культурная программа. Надеюсь, вы покинете столицу Советского Союза с самыми тёплыми воспоминаниями.
Вскоре представительная делегация покинула помещение, но Фурцева задержалась и попросила меня отойти в сторону.
– Товарищ Мальцев, это что за самоуправство?! – громко прошептала она.
– Вы о чём, Екатерина Алексеевна? – с самым невинным видом поинтересовался я.
– О чём?! Да о том, что вы спели не утверждённую комиссией песню!
– Ах, об этом… Ну, спели, так что с того, народ требовал от нас ещё песен, мы и исполнили свежую вещь. The Beatles вон больше нашего вне программы спели. Разве кому-то от этого плохо?
– Как бы вам, Егор Дмитриевич, не стало плохо. Я это дело так просто не оставлю. – И помчалась догонять Шелепина со свитой.
А у меня на душе тут же начали поскрёбывать кошки. Может, стоило ей напомнить о поведении дочери, не красящем советскую женщину? Или это прозвучало бы низко?.. Ну да, с Фурцевой-младшей мы никаких договоров относительно неразглашения её попытки суицида не заключали, однако это подразумевалось само собой, этакое негласное джентльменское соглашение. Но если министерша начнёт мне делать пакости, то в конце концов я имею
