ушёл, но затем звон возобновился с новой силой. Блин, Мессинг, что ли, там чудит, с чего бы такие глюки начались?.. Кто-то там намедни говорил, что гипноз в СССР запрещён? Похоже, на этот раз менталист что-то такое да использовал, явно дело нечисто.
Звон неожиданно стих, я открыл глаза и увидел зрителей, с ожиданием смотревших на сцену. Мол, что там знаменитый чародей скажет о будущем этого поющего футболиста? У меня же было такое чувство, будто я, несмотря на звон, хорошо выспался, хотя прошло явно не более нескольких минут.
– Как вы себя чувствуете?
Мессинг помог мне подняться, а его помощница тихим привидением убрала стул в глубь сцены.
– Неплохо, как будто поспал.
– Это обычный эффект во время этого номера. Что ж, я готов предсказать вам ваше будущее. Итак…
Зал, затаив дыхание, ловил каждое слово артиста. А менталист начал с того, что сегодня, придя домой, я узнаю не очень приятную для себя новость, связанную с одной из сторон моей профессиональной деятельности.
– Вас ожидают серьёзные передряги, но помощь придёт оттуда, откуда вы её не ждёте, – подытожил Мессинг. – Но что странно: я не вижу вашего прошлого. То есть вижу на несколько лет назад, а что было до этого – словно скрыто туманом. С вами ничего такого не случалось лет пять-шесть назад?
– Ну-у, было кое-что, – выдохнул я, косясь на зрителей. – Током меня ударило в 15 лет, я даже сознание потерял на какое-то время. А после этого стал играть в футбол и сочинять песни.
– Так об этом в газетах писали! – выкрикнул мужик с 7-го ряда.
– К сожалению, я редко читаю прессу и практически не смотрю телевизор, – развёл руками артист. – Но пусть это останется на моей совести. Зато предсказать будущее ни радио, ни газеты, ни даже телевидение не смогут. Разве что цыганки, – улыбнулся он, – среди которых иногда действительно попадаются любопытные экземпляры. Но я не цыганка, я не гадаю, а пользуюсь возможностями моего мозга, который черпает информацию из, если хотите, эмпирея. И я ещё ни разу не ошибался… Спасибо, юноша, можете возвращаться на своё место. А теперь давайте пригласим ещё кого-нибудь, не столь известного, чтобы я мог рассказать о его прошлом…
Твою ж мать, лучше бы ты, Вольф Григорьич, ошибся. Мне тут сейчас проблемы ни к чему, всё вроде на мази, хотя и подозрительно хорошо для меня развиваются события. Может, Фурцева подлянку закинула? Обещала же припомнить косяк на фестивале… Да ну, чушь какая, мало ли что ляпнет артист эстрадного жанра.
Остальные номера я смотрел, пребывая мыслями где-то далеко, откуда меня иногда возвращал в действительность острый Ленкин локоть, тыкающийся в ребро.
– Смотри, смотри, как он так делает? – шептала она, глядя, как впавший в транс менталист лежит между двух стульев, а на нём сидит здоровенный мужик весом под центнер.
Казалось, ей до лампочки слова артиста, напророчившего мне какие-то неприятности. Я даже позавидовал безмятежности Лисёнка. Но по пути домой, сидя рядом со мной в такси, супруга вспомнила о предсказании Мессинга.
– Ёжик, это же ведь несерьёзно, да? Ну то, что этот Вольф тебе говорил. Всё же будет нормально?
– Да, конечно, всё обойдётся, солнышко, – улыбнулся я, погладив суженую по щеке. – Это шоу, игра на публику. Всё равно никто не проверит… Хотя, конечно, я фигура достаточно известная, но что может со мной случиться? Внезапно забуду ноты и перестану сочинять? Или ноги откажут, и не смогу в футбол играть?
В общем, посмеялись мы с ней, а по приезде домой тёща, которая оставалась нянчиться с Лёшкой, проинформировала:
– Егор, тебе тут какой-то тренер обзвонился. Морозов, что ли, его фамилия… Сказал, что ты его знаешь и ждёт от тебя звонка в любое время.
Хм, интересно, что Петровичу от меня так срочно понадобилось? Нехорошее предчувствие зашевелилось в моей душе, и сердечко запрыгало, но я, не показывая вида, внешне спокойно набрал знакомый номер.
– Николай Петрович, вечер добрый, вы мне звонили?
– Да, Егор, звонил… Видишь ли… Тут такая ситуация, что со сборной в Скандинавию ты не летишь. Ты…
Ты выводишься из состава сборной, – выдохнул Морозов. – На какой срок, не знаю, но таково указание Ряшенцева.
Глава 6
– Погодите, Николай Петрович, что-то я ничего не понимаю… А в чём причина такого решения?
– Егор, не спрашивай, сам в догадках теряюсь, – вздохнул собеседник на том конце провода. – Поступило указание, лично от Ряшенцева, сам ему такой же вопрос задавал, но он молчит как рыба. Я так понимаю, что руководитель Федерации футбола – отнюдь не верхушка айсберга, есть люди и
