– Слушай, а ты на пианино не играешь? – сменил я тональность.
Отморозок не без удивления отрицательно покачал головой.
– Ну, тогда особо не расстроишься, если за каждый неверный ответ я буду ампутировать тебе по одному пальцу. А что ответ неверный – я почувствую, у меня в голове стоит неплохой такой детектор лжи. Так что советую говорить правду.
Тот, наверное, и не знал, что такое детектор лжи, но судорожно сглотнул, уставясь на покрытый каплями дождя металл лезвия, словно кролик на удава.
– А для начала, в качестве наказания за твой проступок, я всё же лишу тебя одного пальца. На первый раз мизинца.
Тут же резким движением выгнул его левое запястье и… Чёрт возьми, не так-то просто отрезать палец находящейся на весу руки, да ещё когда жертва дёргается и вопит благим матом. Надеюсь, поблизости никто не прогуливается в этот поздний час. Но я всё же справился с поставленной задачей. Отпустил запястье, и бандит схватился за жалкий, кровоточащий обрубок.
– Сука! А-а-а-а!!!
Одного хорошего удара в область уха хватило, чтобы вопли перешли во всхлипывания.
– Итак, – произнёс я, держа перед его носом отрезанный мизинец, – итак, как тебя зовут? Отвечай быстро, три секунды задержки – и лишишься ещё одного пальца.
На его месте я точно не строил бы из себя героя, вот и он решил проявить благоразумие.
– Витка Червонец.
– А настоящая фамилия?
– Герасимов.
– Давно уркой заделался?
– С пацанов ещё. Батя мой уркой был, ещё при царе сидел, и я тоже.
– Что – тоже?
– Тоже сидел… почти.
– Как это «почти»? И за что?
– Да в Николаеве фраера одного дербанули, покалечили до смерти, а тот шишкой оказался, – захлёбываясь словами, тараторил урка. – Менты за это дело серьёзно взялись, взяли нас, мне червонец выписали. Да только на пересылке я сбежал, в Николаев возвращаться было опасно, сюда прибился, к местным уркам.
– И кто же меня заказал? – задал я наиболее интересовавший меня вопрос.
– Да никто, я сам на гоп-стоп пошёл… Ай, нет, не надо! – завопил Червонец, увидев, что я собираюсь отчекрыжить ему ещё один палец.
– Всё скажу, только не надо!
– Говори, я слушаю. Три секунды у тебя есть. Одна, две…
– Московские тебя заказали.
Оп-па, а это уже интересно. Тут же всплыло в памяти знакомое лицо на перроне Курского вокзала. Видно, не показалось. И как ведь выследили! Красавцы!
– Кто именно, как зовут, как выглядят? Где договорились встретиться и когда?
В следующие несколько минут я стал обладателем ценной для меня информации. Видно, очень не хотел Червонец лишаться очередного пальца. Правда, он ещё не догадывался, что я ему уготовил.
А напоследок ещё один вопрос:
– И во сколько меня оценили?
– Пятьсот.
– Так дёшево?! – изумился я. – Да у нас докер в порту больше в месяц зарабатывает.
– Сукой буду, не вру, – побожился на свой манер Червонец.
– Ладно, верю.
Лезвие с лёгким хрустом вошло в грудную клетку. Где находится сердце, я прекрасно знал, поэтому парень практически не мучился. Умер он с удивлённо-обиженным выражением лица. Ну так я и не обещал, что сохраню жизнь, уговор был только насчёт пальцев. А вот сейчас жалость во мне где-то глубоко внутри шевельнулась, но я усилием воли загнал её обратно. Не время пока, не время. Нужно разобраться с московской делегацией, пока есть такая возможность. На смену утром, впереди вся ночь, чтобы утрясти личные дела. Надеюсь, Червонец не соврал и встреча состоится в том самом месте, о котором он мне рассказал.
Глава 8
До улицы Базарной я добирался пешим ходом около часа, несколько раз пересекая трамвайные пути. Всё-таки город я знал не настолько хорошо,
