Кристобаль подталкивал Тесс к выходу.
– Надеюсь, снаружи нас никто не поджидает?
Каризма помотала головой.
– А все могло быть куда проще, – вздохнул граф.
Отвернувшись от дяди, Каризма села рядом с Джианом на колени и осмотрела рану мальчика. Осторожно ощупала лоб.
– Жить будет, – успокоила она.
Константин стоял, сжав кулаки.
– Где Аура?
Кристобаль пожал плечами:
– Боюсь, здесь ее нет.
Константин готов был броситься на графа, но Джиллиан остановил его, взяв за руку. Тот дрожал всем телом, теряя самообладание. Вздохнув поглубже, Контантин сказал:
– Вам не пережить этот день, Кристобаль.
Кристобаль, не отпуская Тесс, подошел к мечам, лежавшим на полу. Велел ей поднять оружие. Тесс прижала клинки к груди, как ребенок куклу. Джиллиан заметил, что оружие она держит острием вниз, направляя на ноги Кристобаля.
«Смелая девочка, – подумал он. – Хоть бы она не пыталась освободиться сама…»
Но Тесс знала, что графа ей не одолеть. Джиллиан понял это по выражению ее лица и вздохнул с облегчением.
– Не ходите за нами, – приказал граф, прежде чем исчезнуть с Тесс в дверях. – Иначе я за себя не отвечаю.
Не в силах ничего сделать, все четверо беспомощно наблюдали, как Кристобаль и Тесс вышли из комнаты. Послышались шаги по металлической лестнице.
– Прости… – промолвил Джиан, но Джиллиан жестом попросил его молчать.
Глава
25
Свет.
Резкая боль.
Аура пришла в себя – грудь болела так, будто по ней пробежало целое стадо, кроша ребра, а внутренности превращая в кашу.
– Аура!
Она закашлялась, отплевываясь. К горлу подступила тошнота. Кто-то перевернул ее на бок. Аура подобрала колени и застонала, захлебываясь водой.
– Аура!
Удивительно: она видит свет, чувствует боль и дышит, хотя столько времени провела под водой.
Глаза застил красный цвет. Кровь? Может быть, она ослепла?
Предзакатное небо. Солнце садилось где-то за горами. Человек, склонившийся над ней, наконец перестал надавливать на грудь, откачивая воду из легких.
– Почему… – силилась Аура сказать, не слыша саму себя. – Почему… – На этот раз голос ее прозвучал глухо, словно из-за стены, и казался чужим. Но голос принадлежал ей, а стеной была ее собственная слабость.
«Почему я все еще жива?»
– Не бойся, – прошептала та, чьи руки лежали на ее груди. В лучах света показалось лицо. Лицо богини. – Не бойся, – повторила Иннин, спокойно улыбнувшись. – Ты оправишься. И довольно скоро. Так всегда бывает.
– Я… утонула? – Аура спотыкалась на каждом слове, язык ее не слушался.
– Да, – подтвердила Иннин.
– Да? – переспросила Аура, попытавшись приподняться. Это оказалось не так легко. Шею ломило так, будто она застудила ее, целый день просидев на сквозняке.
– Ты утонула, но не умерла.
Аура подняла руку, словно желая заслониться от этих слов, как от удара. И заметила, что в руке у нее сабля.
