На доске большими буквами значилось:
Мы переглянулись. Опять переглянулись… Сравнили разрез глаз друг друга, а потом сели на пол. Трейс и вовсе залез под стол, высунув голову с нашей стороны.
– Играем в угадайку?
– Идет, – оживилась Вита.
Игра была проста и непритязательна. Не требовалось пророчить судьбы стран или королевских династий, нужно было просто угадать домашку по ядоделанию. Постепенно игра распространилась и на другие предметы, а затем и вовсе перешла в бытовую сферу. Угадывали все – вплоть до вида каши, количества булочек или цвета брюк преподавателя по местной физкультуре.
– Делаем ставки, – привычно озвучила я.
Из-за слабой посвященности в многообразие учебных зелий я чаще всего выступала в роли арбитра.
– От пищевых колик.
Трейс был самым гуманным из спорящих, что могло показаться странным, если бы мы не знали его маленькую слабость – любовь к острому.
– От запора бы еще предложил, – усмехнулся Джейс.
– Засчитано, засчитано, – кивнув каждому из братьев, заверила я.
Джейс недовольно сверкнул глазами, но возмущаться не стал. Время ставок было объявлено, кто же виноват, что язык – его злейший враг?
– Ускоритель роста растений, – сверившись с конспектом, внесла предложение Кира.
– Ничего, – блеснула улыбкой Вита и открыла учебник по «общему ядоделанию» под редакцией профессора Январы.
Мы недоуменно на нее вылупились.
– Это еще почему? – не выдержала Кира.
– Потому что хорошо себя здесь никто не ведет. Условие не выполнено, следовательно, придется повторять все, без каких-либо подсказок. Да и не в духе болотном кому-то работу облегчать, – пояснила кикимора и погрузилась в чтение.
Как и предрекала Вита, спустя час двадцать учебного времени на доске расцвела красная надпись «Повторяйте все пройденное», которая ехидно померцала, пока все не ознакомились с волей преподавательницы, и исчезла, махнув на прощание хвостиком буквы «р».
Мало кто знает, что преподаватели тоже люди. В смысле, думают, чувствуют, переживают и ленятся ходить на пары. А когда приходится – с такой же неохотой ступают на песок стадиона, чтобы сорвать на адептах злость за выход на работу в свой выходной. А адепты тоже не горят желанием страдать и бегать и всячески пытаются сорвать пару.
В этот раз в обморок падала Гриза из дриад, а ногу от чрезмерного усердия подворачивал бедняга Аполинер, вытянувший короткую палочку на предварительной жеребьевке.
Мы в этой глупой забаве не участвовали. Я – потому что больно, для братьев это было ниже их чувства собственного достоинства, Кира поддержала меня, а Вита – из солидарности и нежелания портить прическу. Ей еще предстояло отбирать актеров с реквизитом, а потом терпеть нападки гномихи. Героическая женщина наша Вита!
– Ах, я умираю, – оповестила весь стадион Гриза, картинно закатывая глазки и падая на ровном месте. Соломка оказалась под дриадой чисто случайно, загодя уложенная плотным слоем.
– О, как! – ухмыльнулся наш любимый измыватель и гаркнул: – Бригада, закопать!
В стане дриад побледнели. Наметились настоящие обмороки.
– А может, в лазарет? – несмело предложила одна из древесных.
– Если она от ветерка падает, лазарет не поможет. Зачем продлевать агонию, если смерть рано или поздно придет за ней?
– Лучше поздно! – пискнула Гриза, подрываясь и уносясь в сторону беговой дорожки.
– Эх, хорошо бежит! – отметил тот, кто еще недавно хотел закопать. – Вот если бы вы мне все так нормативы сдавали…
Я промолчала. Успех у меня был всего один – с лошади перестала падать. В остальном физическая форма едва ли улучшилась хоть на грамм. Даже жаль. Может, на диету сесть? Набрать пару лишних кило? А то совсем тонкая стала: кожа, кости и шерсть зеленая. Да и та уже не так топорщится!
– Все на исходную. Бегом – марш! Кто срежет – будет бежать лишних два круга за каждую попытку! – предупредил в своей излюбленной угрожающей манере наш любимый преподаватель.
И мы побежали. А что оставалось делать? Все же методисты – плохие люди, чтоб им икалось. Поставить вместо теоретического ядоделания ЭТО… За что нам такое наказание?
– Темп держите! – напомнил преподаватель, и мы окончательно погрустнели. Уж лучше бы вовсе не пошли. Хотя, говорят, отработки у него еще более жесткие.
