Кланяйтесь, кланяйтесь, друзья. Зарядка – вещь полезная. Спорить никто не решился, и мы кланялись, пригибаясь и выпрямляясь, будто не в таверну шли, а по каким-то катакомбам.
– Нет, ну что же я не учла! – то и дело норовя стукнуться макушкой о потолок, говорила Вита. – Я же все рассчитала. Ингредиенты, катализаторы – все сходилось…
Я сочувственно вздохнула и дернула ее вниз, чтобы не стукнулась. Кикимора равнодушно наклонилась: мысли ее были далеко.
– Нет, это неправильно! Мы не должны так поступать, мы же обманываем Жана, – ныла под боком Кира, заставляя меня звереть.
– А чего мы не через главный? – возмутился очнувшийся от блаженного сбора розоватой субстанции Трейс, по пути ощипывая ее остатки с волос Виты.
– Там не протолкнуться, – пояснил ему брат. – Аншлаг, а мне еще достойно выглядеть.
– Ты и так достоин! Пары тумаков, – почему-то разозлилась Вита, прозрев. – Кто мне поменял сборы?!
– Ничего не менял! – огрызнулся Джейс, которому ситуация с каждой секундой все меньше нравилась. – Это Трейс для своей новой бомбы-вонючки взял.
– Трейс! – В голосе Виты появились ласковые нотки: – Признайся? Не будем усугублять…
Болотник сглотнул и поспешил спрятаться за мной. Учитывая, что мы пробирались по пыльной шахте, по недоразумению названной помещениями для персонала…
– Народ, может, хватит! – рявкнула я. – Нам дело делать надо, а не отношения выяснять. Сначала дело, а после уже разберемся.
Болотники взглянули на бледно-красную Киру, которая и сама не знала, как ей реагировать: то ли плакать, то ли смеяться, то ли и вовсе бежать назад с криками «уберите от меня этих идиотов!», – и устыдились. По крайней мере, виновато вздохнули и ускорились.
Затеплился свет в конце прохода, и мы выпали в подсобку под недоуменные взгляды двух переодевающихся подавальщиц. Визгу было… Правильно, не было его. Знали обе горные троллихи, кто тайными тропами ходит, и только и надеялись, что какой-нибудь лягух, как иногда называли водяных, увидит и влюбится.
Не влюбились, – констатировала я, глядя, как дергаются у нашей сильной половины глазки. Взяв их за белы рученьки и извиняясь за сорванное шоу, мы быстренько вышли в нормальный светлый коридорчик между кухней и… кухней. В одной, маленькой, где меня учили писать, сейчас было не протолкнуться. А вот в другой, где гномиха в зеленом (патриотично настроенном – все же жена болотника!) колпаке грозилась шумовкой наподдать поварятам, место имелось. Именно туда мы и отправились согласовывать акт диверсии.
Вызванный супругой хозяин скептически отнесся к нашему предложению, но, подсчитав в уме, сколько должен нам за использование идеи и припомнив самый справедливый болотный суд в мире, который ни разу не признал своих виновными, вздохнул и разрешил творить. Авось, что-нибудь еще придумаем. Случаются же у гениев проблески!
Избавившись от паутины, очистив камзол с золотым шитьем (а я только и заметила, что Джейс у нас стал завидный жених!) и серебряными, как и полагалось, пуговицами, болотник застыл перед зеркалом. Стоило ему обернуться, я вылупилась во все глаза. Стоявший передо мной молодой болотник меньше всего походил на балагура Джейса. Скорее – на его взрослую, серьезную и очень презрительную копию, которая так на нас посмотрела, что я едва удержалась, чтобы не сменить ему форму носа.
Трейс одобрительно хлопнул брата по плечу:
– Хорошо. Вот так на наших клиентов и смотри.
Джейс высокомерно усмехнулся и предложил локоть Кире, которую мы в четыре руки спешно приводили в порядок. Прическу там поправить, ресницу приклеить, тональником прыщ замазать… Да мало ли других средств отечественного фотошопа имеется в маленькой сумочке современной леди!
Коллективное творчество – вещь крайне заразительная. А уж когда выдается возможность рисовать на живом человеке – и вовсе сродни эпидемии. Начали мы с Витой, а потом… Потом лапы к нашему творению приложили и братья. Еще и хозяин таверны проникся и решил поспособствовать: сбегал и из- за лучшего столика кого-то выгнал, дабы наши «влюбленные» сидели на виду у всех.
Отпив для храбрости вишневого сока, парочка отправилась покорять сердца зрителей. А именно зрителями и предстояло стать всем, посетившим в этот вечер славное заведение с романтичным названием «Три слона в беседке». Последнее быстро дописал хозяин, решив придать своему заведению налет аристократизма.
Нам же предстояло быть чернорабочими. Выпросив у гномихи под честное болотное ее лидерский колпак, болотники пихнули меня в маленькую кухню, где работали гоблины-предсказатели из ближайшего филологического училища имени Грыжа Зармудовича-Айенанского. Когтистыми лапками они выцарапывали послания разной степени мифичности и вкладывали в маленькие деревянные тубы. Настолько маленькие, что те легко прятались в кексе.
Заприметив на мне лидерский колпак, гоблины поджали лапки и отступили, желая продемонстрировать результат своего труда. Пекарь только простонал: вытаскивать предсказания ему не хотелось.
– Любовные? – осведомилась я, для повышения авторитета перехватывая скалку.
