Недоумённо переглянувшись с Искрой, кивнул Алтраме и двинулся навстречу противнику, скомандовав гвардейцу и двум импам следовать за мной, накинув на последних иллюзию.
– Демон! – скривилось красивое лицо героя рыцарского замка, охотницы на демонов, а изящные пальчики, затянутые в алый шёлк, легли на изящную рукоять меча.
– Это что-то меняет? – усмехаюсь в ответ.
– Это меняет ВСЁ! – Голос налился силой и властью.
Рука со сжатыми на манер когтей пальцами выброшена вперёд, в меня ударяет какая-то странная молния, свитая из белых и алых жгутов. Неведомая сила толкает в грудь, и, кажется, ещё чуть-чуть – и я провалюсь в пустоту или растворюсь в небытие. Неподъёмная тяжесть давит на плечи, не давая даже сдвинуться с места, не говоря уже о том, чтобы атаковать. Резко проседает уровень маны, словно та тратится на борьбу с этой неведомой силой. Никогда не думал, что доведётся ощутить на себе экзорцизм.
С импов слетают личины, и тут же подскакивает уровень маны. Аколиты недоумённо смотрят на осыпавшиеся каплями силы неактивировавшегося заклинания. Секунда промедления – и один из них падает, пронзённый сразу двумя квилонами Алтрамы. Гвардеец сдерживает натиск двух латников, на третьего набросились импы, полосуя воздух и доспехи короткими когтями. Второй аколит попытался выхватить короткий меч, но, захрипев, упал на колени, а в следующую секунду его глаза остекленели, и влюблённый взор впился в суккубу. Изящный пас – и в охотницу ударяет огненная струя, отшвыривая от меня.
Неведомая сила, сжимающая в тисках и словно выдавливающая из этого мира, выбив последние остатки маны, исчезает, как капли воды на металле в жаркий полдень. Падает пронзённый мечом имп, а вокруг его тела закручивается зелёно-жёлтый смерч, втягивая в себя остатки пламени с одежды охотницы, и, закручиваясь всё быстрей и быстрей, взрывается, разбрасывая всех в разные стороны. А на выжженном пятачке земли, поводя вокруг фасеточными глазами, остаётся стоять НЕЧТО.
Огромное тело, возвышающееся даже над демоническим гвардейцем. Приплюснутая маленькая голова с небольшими жвалами, сочащимися ядом, и огромными рогами, растущая из мощной груди, прикрытой хитиновым панцирем. Волосатое брюшко, опирающееся на четыре сегментные лапы, увенчанные страшными шипастыми когтями, а из груди торчат ещё две пары конечностей: нижние – мощные, как у медведок, лопаты, а верхние, вооружённые скошенными хитиновыми косами, напоминают лапы богомола. За спиной этого безобразия размеренно гудят прозрачные парные стрекозиные крылья в серых и коричневых разводах.
Обведя взглядом валяющиеся тела, это чудо развернулось всей тушей и засеменило в мою сторону.
– Да что, УрГат, происходит?!
Поднимаясь, я выхватил меч и сунул руку в сумку, хватаясь за накопитель, чтобы спешно восстановить ману.
Совершенно не вовремя пришла в себя охотница, которую взрывом отбросило в мою сторону. На одних инстинктах я забросил её себе за спину и выставил вперёд меч, пытаясь закрыть от страхолюдины, горой возвышающегося над нами. Взмах чудовищной лапы, короткий хруст в руке, и меч улетает куда-то в сторону. Ещё один взмах – моё тело взмывает в воздух и, пролетев пять метров, обрушивается на землю. На миг теряю сознание, а когда прихожу в себя, вижу стоящее на коленях обезглавленное тело гвардейца, отрубленная человеческая рука, закованная в латный доспех, летящие от строя противника рыцари, а чудище, жужжа и поскрипывая, движется в сторону моей армии. Гвардейцы вместо того, чтобы единым монолитным строем встретить противника, распадаются на два отряда и начинают пятиться, расходясь в разные стороны.
Жужжащие крылья чудища вздымают клубы мелкого сора, передние верхние лапы подняты. Воинственно вереща, ветапунга[29], именно такое название высветилось над этим существом, всё ближе и ближе подбиралась к моим бойцам. Из-за спины разваливающегося строя доносится болезненный вскрик, и чёрная туманная волна с редкими всполохами багровых искр ударяет в грудь насекомого- переростка. Гигантское тело, теряя 10 % жизней и повторяя мою судьбу, взмывает в воздух и обрушивается на одного из рыцарей, погребая его под собой.
Надо отдать бойцам рыцарского замка должное: ни гибель одного из них, ни то, что они лишились своих скакунов, сбросивших всадников и в испуге разбежавшихся, не умерило их боевого пыла. Четверо закованных в латы воинов разошлись в стороны, образуя круг, в центре которого, грозно треща, поднималась ветапунга, и дружно обрушили на неё удары разнообразного оружия.
Голова кружилась после падения, грозясь отвалиться, в ноздри ударил терпкий запах травы, тут же обернувшийся рвотными позывами. Перед глазами расплывалось сообщение о двенадцатичасовом дебаффе и пониженной на 30 % силе. С трудом поднявшись на одно колено, вскинул руку, прошептав ключ активации. Система отозвалась сообщением об использовании души, а рядом с битвой начало медленно разрастаться пятно портала. Где-то на периферии зрения мелькнула яркая вспышка, и рядом с моим порталом появился ещё один. С яростным рыком из него вынырнула серая тень гончей и бросилась в битву, а следом за ней, вереща и подпрыгивая, на ветапунгу обрушились восемь импов, всё, что я мог призвать на этот момент.
Несколько ударов сердца казалось, что ещё чуть-чуть – и совместными усилиями рыцарей и демонов чудовище будет побеждено, но из пасти твари хлынула зелёная кислотная волна, и несколько импов исчезло в яркой вспышке. Удар нижней лопатообразной лапы – и один из рыцарей опрокидывается на спину с безобразной дырой в груди. Я стою на ногах, хотя меня всё ещё шатает от удара, губы произносят слово-ключ, и прямо под монстром образуется
