водопровода, канализации, энергоснабжения, какой-никакой логистики и еще множества незаметных взгляду, но жизненно важных служб. А для них требуются специалисты, закончившие что-то посерьезнее медресе. И одним из них оказался Мурад.
Тут сыграло роль то, что парень, обучаясь, освоил несколько языков. Стандартная, в общем-то, практика для технического специалиста на любой планете, мало ли с чьим оборудованием придется иметь дело. И стал Мурад переводчиком, лицом охраняемым, имеющим большую долю в добыче, чем рядовой джихадист. Большую даже, чем те, кто учился в медресе – Пророк куда сильнее благоволил техническим специалистам, чем богословам. А дальше… дальше, в общем-то, все. Поехал с группой в эту деревню, просто так, развлечься, тут же, на улице, нашелся гяур, что шепнул господам о новых неверных, которых привел в свой дом Антонио, и они поехали к его дому. А потом они познакомились с лейтенантом Костиным, вот, в сущности, и вся история.
Выслушав сбивчивую речь пленного, Костин задумался. Согласно показаниям детектора лжи, простенького, но достаточно эффективного, искренность в рассказе Мурада зашкаливала за девяносто процентов. Более чем достаточно, чтобы поверить. Да и вообще, картинка складывалась простая и потому логичная. Не было некоторых звеньев – кто Пророк, чем он сумел завоевать свое положение, где раздобыл корабли, но это уже детали, с которыми должны разбираться специалисты. А перед Костиным во весь рост стоял вопрос, как доставить полученные сведения командованию.
Корабль какой-нибудь захватить, что ли… Вполне, кстати, может получиться. Лейтенанту сразу ж стало ясно, почему так неловко и безынициативно воевали здешние истребители. Арабы… Ну, они теоретически тоже пилоты, но ведь и дауны, если смотреть глобально, тоже люди. А по-хорошему, учить араба летать – занятие бесперспективное. На большом корабле, толпой и под приглядом старших офицеров они еще справляются, а на истребителе, когда все зависит только от тебя, совершенно пустые кадры. В случае чего, могут просто бросить управление и начать молиться. И это притом, что на твердой земле они солдаты пускай не лучшие, но вполне вменяемые. В общем, истребители не для них. Бывают, конечно, исключения, но они так редки, что попадают под определение статистической погрешности. Так что захватить какое-нибудь корыто и уйти от погони реально. Рванут через гипер, и пускай их кто-нибудь попробует остановить. В конце концов, у них два штурмана, а это дает дополнительные преимущества. И чем быстрее они улетят с планеты, тем лучше.
– Пойдешь с нами. Будешь проводником и переводчиком, – холодно сказал Костин. – И не вздумай ныть о своем Пророке, он далеко, а я близко.
Но Мурад и не помышлял о сопротивлении. Это вообще психологически сложно сделать в мокрых штанах. Как только руку новому хозяину целовать не кинулся… Костина передернуло от отвращения, когда он видел эту заросшую призванными изображать бороду куцыми волосенками рожу. Раб, причем потомственный. Радостно втаптывающий в грязь тех, кто по какой-то прихоти судьбы оказался ниже его, и с готовностью падающий на колени перед сильным.
– Дай ему штаны, – повернулся лейтенант к Антонио. – И водой его, что ли, окати – воняет.
Хозяин дома, до того молча стоявший в отдалении… интересно, что он слышал, а что нет… повернулся и, сгорбившись, двинулся к дому. Каталина по- прежнему стояла рядом. Лейтенант кивнул головой в сторону пленного:
– Отвечаешь головой.
Девушка только кивнула. Впрочем, он в ней сейчас не сомневался, в конце концов, один раз она Мурада пистолетом по голове уже отоварила, надо будет – повторит. Да и голыми руками, скорее всего, справится, чему-то же ее учили, а эта шпана испуганная противник несерьезный. Сам же Костин направился к трофейной машине – прежде чем воспользоваться транспортным средством, следовало понять, на что оно способно.
Машина как машина. Пикап, большой, такие очень любят в Альянсе, на периферийных планетах, но и в других местах не брезгуют. Широченные кожаные кресла, которые перед использованием стоило бы, наверное, протереть спиртом – мало ли каких паразитов таскали на себе прежние хозяева. Панель хороша – простая и понятная, управление стандартное, двигатель, судя по показанию бортового компьютера, лошадей этак в триста, топлива полбака. В кузов запросто влезет тонны полторы, навскидку определил Костин. Правда сейчас там, укрепленный на грубо и кустарно, но качественно приваренной металлической дуге, стоял пулемет стандартного полудюймового или, как любят говорить в Альянсе, пятидесятого[4] калибра. Система, правда, незнакомая, очень длинный ствол, но механика – старый добрый Браунинг. Видимо, местные умники постарались, испанцы, частенько баловались производством нелицензионных клонов устаревшего оружия.
Здесь же, вдоль борта, уютно расположились тренога, чтобы пулемет можно было ставить вне кузова, и запасные канистры с топливом. Соляр, причем залиты под пробку. Тот, кто заливал, хорошо понимал: чем меньше воздуха – тем меньше вероятность, что случайно рванет от шальной пули. Коробки с патронами к пулемету… Рядом, в зажимах, отличный немецкий автоматический карабин со штатной оптикой и интегрированным глушителем. На дистанции до полукилометра штука точная и убойная. Кто бы ни собирал это транспортное средство в дорогу, человек это был предусмотрительный, в оружии разбирался и готовился как минимум к небольшой войне. А вот запасных патронов к карабину не нашлось – видать, остались в карманах кого-то из почивших в выгребной яме налетчиков. Ну и черт с ними. Костин достал оружие, отстрелял три патрона в хорошо видимый над забором фонарный столб на противоположной стороне улицы, поглядел, как брызнула щепа, и остался доволен. Пристреляно оружие что надо, гран мерси покойному хозяину, хоть что- то хорошее в жизни сделал.
В общем, богатое им наследство оставили, особенно с учетом пистолетов-автоматов, снятых с убитых. А вот под ногами грязно, видать, не любили прежние хозяева мыть сапоги. Ну и черт с ними. Костин легко перемахнул через борт, гулко бухнув подошвами о твердую землю. И с удивлением обнаружил, что во дворе собралась толпа человек в полсотни. Это как же он их не увидел-то, а? Игрушками скорострельными так увлекся, что ли? Впрочем, без
