не бывает проверок. То есть команда спецподразделения полиции, находясь на базе, просто ждет вызова, и всё. Только через месяц, когда я уже было совсем отчаялся, наконец, поступил вызов. Губернатор штата собирает пресс-конференцию, будет агитировать молодых парней идти в армию, ну, а нам нужно обеспечить безопасность. Это был серьезный вызов, здесь, в южных штатах всегда были сильны протестные настроения. Тут куча эмигрантов, они в основном воду и мутят, да и постреливают частенько. Снайперы здесь, как и везде, наверное, работают пока в одиночку. Пытался довести до начальства идею со вторыми номерами, но был послан учить инструкции. Больше с предложениями я к начальству не ходил.
– Ястреб один, полный контроль, минутная готовность! – прозвучало в рации. Ага, «губер», значит, сейчас выйдет. Внимательно осматривая округу в бинокль, вот тоже, по инструкции, я должен сидеть, прилипнув к прицелу, а что это за наблюдение, если стрелок не может оторваться от прицела? Что я в него увижу? Преступники ведь не будут ко мне прямо в прицел лезть. Купил у старого Мак-Артура себе старенький бинокль, вот с ним и работаю.
– Принял, Лиса пять. – Вот еще этот зверинец с позывными. Я понимаю, у амеров принято, чтобы позывные звучали круто, но баловство все это. Наблюдаю в бинокль выход губернатора на маленькую сцену, что изготовили для него к выступлению. Обшариваю толпу, хотя это и не мое дело, на «земле» другие работают, мое дело крыши, окна домов и прочее. Внезапно вижу что-то неправильное именно в толпе.
– Лиса пять, здесь Ястреб один, – черт, как же долго все это выговаривать.
– Слушаю тебя, Ястреб один?
– Сектор два, белый мужчина, в опущенной руке предмет, похожий на оружие…
– Ястреб один, наблюдайте за своим сектором! – грубо оборвали меня по рации.
А, да пошли вы!
Бегло осмотрев округу в сотый раз, не замечаю ничего, что могло бы быть опасным. Возвращаюсь к толпе. Поздно. Мужик с пистолетом, а в руке у него был именно пистолет, уже стреляет. Рация разрывается воплями, но я не слушаю. Приклад винтовки уже прижат к плечу. Выстрел, успеваю заметить, что никого из гражданских, кроме преступника, я не зацепил, и все благодаря тому, что выстрелил я в правую лопатку. Пули-то я сам делаю, они не пробивают тело насквозь, но правда наносят серьезные повреждения. Просто, по опыту войны с немцами, спиливаю кончик у пули и пороха кладу чуть меньше, вот она и рвет мясо, но не пробивает навылет. Мужика бросило вперед. Падая, он кого-то подмял под себя, вроде женщину. Но дамочке это ничем не грозит, преступник обезврежен, ему не до этого. Сквозь ор на улице слышу, как рация надрывается, различаю только что-то о белом «шевроле». Поднимаю взгляд выше и осматриваю разбегающихся людей. О, а кто это так живо улепетывает? Белый автомобиль, выписывая странные кренделя, пытается проехать через многочисленную толпу людей. В прицел вижу, что у водителя в руке пистолет, а рядом с ним пассажир с ружьем. Выстрел, затвор назад, вперед, еще выстрел, опять затвор назад. Вылетевшие гильзы звонко прыгают по асфальту. Стрелял я в двигатель, пробил, не пробил, но машина явно потеряла скорость. Точно, бандиты, теперь уже нет в этом сомнений, выскочив из авто бросаются наутек. Люди вокруг, видя оружие в руках этих мужиков, начинают орать еще громче и бросаются кто куда. Вашу мать, вот ведь трусы, чего мельтешить-то? Увидел опасность, сядь и не отсвечивай, меньше вероятность попасть в заложника или трупы. Надо отдать должное преступникам, они пока ни в кого не стреляют, просто, расталкивая людей, пытаются сбежать.
– Ястреб один, здесь Лиса два, – слышу из радиостанции.
– Здесь Ястреб один, слушаю, Лиса два!
– Преступники вооружены, уходят вниз по Семьдесят второй…
– Цель подтверждаю, работать не могу, много гражданских…
– Приказываю открыть огонь! – грубо оборвали меня.
– Вашу мать!!! – Черт, надеюсь, русского языка начальники не понимают. Один из бандитов на секунду оказался на открытом пространстве, бегущие девушки, что закрывали его от меня, как будто споткнулись и упали, открывая бандита. Стреляю я быстро, затвор щелкает, как у пулемета. Перезарядить уже не успеваю.
– Черт, да девчонки же ранены, – пробормотал я и вызвал на связь командира. Объяснив то, что вижу, был успокоен. Наши люди, что были в толпе зевак, уже крутят последнего преступника. Тот, в которого я попал, лежит на земле и орет, еще бы, ему я попал туда же, куда прежде «засветил» стрелку, ранившего губернатора Калифорнии.
Вечером я получил выговор за то, что влез не в свой сектор, оставив без наблюдения тот, что должен был отслеживать. Вот так, я «губеру» жизнь вроде спас, а про это даже и не заикнулись. Лейтенант, что был у нас начальником, командиром то есть, даже вскользь не упомянул. Да и хрен бы с вами. Надоест, вообще уйду, правда, год отслужить надо, просто так не отпустят, а за дисциплинарные взыскания могут и в патрульные перевести, а мне оно надо? Я-то шел в полицию, думая, что работа будет интересной, да и чтоб не закиснуть, а тут, сплошной бюрократизм, наверное, хуже, чем в Союзе. День за днем, смена за сменой я послушно выполнял обязанности. Не выступал, не лез вперед, вообще просто служил. В команде меня невзлюбили. Замкнутый, с деньгами, легенда о наследстве давала возможность жить, как хочу, я ни с кем не поддерживал тесных отношений. Нет, с ребятами из клуба я был другой, но там и люди другие. Тут же, стукачи и жополизы.
На соревнования по «длинному выстрелу» меня не пустили, я теперь какой-то секретный специалист, мать их за ногу. Узнал от Фоули, что выиграл чемпионат Америки какой-то парень из Аризоны. Тот пехотинец, что проиграл мне на предварительных в прошлом году, вылетел в полуфинале. Аризонец же
