НКИД. Приказ, изданный мной и подписанный Вершининым, «затерялся» в недрах Наркомата иностранных дел и в штабе группы войск в Иране. До непосредственных исполнителей на местах он не был доведен.
– Почему вы не включили его в отчет?
– Непосредственные виновники уже понесли наказание, а кадрами ВВС введены три дополнительные штатные единицы в штаб армии, которые образовали новый отдел, отвечающий за взаимодействие со структурами НКИД и иностранными армиями. Ранее надобности в таком отделе не существовало, товарищ Сталин. Я считал, что эти изменения вам уже известны, так как изменение штатной численности прошло три с половиной месяца назад.
– Да, мне известно об этом, но остался невыясненным вопрос, насколько серьезно вы отнеслись к этой проблеме. Я забираю этот документ и приобщаю его к вашему отчету, – недовольным голосом сказал Сталин и вложил бумаги в папку с отчетом. Он немного походил по кабинету, то ли успокаиваясь, то ли обдумывая, за что меня можно еще выпороть. Решив, видимо, что сказанного достаточно, подвел окончательный итог проведенной операции: – В целом, несмотря на отдельные недостатки в организации развертывания, получен бесценный опыт по переброске на большое расстояние двух общевойсковых и одной воздушной армий. Выявлены слабые места в обеспечении и в организации подобных операций. Одного этого достаточно, чтобы высоко оценить действия штабов и личного состава группы армий. С военно-политической точки зрения, именно эти недостатки не дали возможности полностью решить все задачи на Ближнем Востоке, но наши войска обошли и блокировали Турцию, которая, по сведениям нашей разведки, была близка к тому, чтобы окончательно присоединиться к странам Оси. Мы лишили ее этой возможности, блокировали поставку нефти Гитлеру через ее территорию и вывели из войны еще одного участника тройственного пакта. Наши британские союзники предлагают перебросить наши войска в Италию. Мы урегулировали с товарищем Тольятти совместную программу борьбы с немецко-фашистскими захватчиками на территории Италии, которую в срочном порядке оккупирует Германия, и согласились принять участие в высадке на Сицилии и на юге Италии. Войска Южного фронта в настоящее время усиливаются двумя общевойсковыми армиями и одной танковой. Задача Первой особой: поддержка наступления войск Южного фронта в направлении на Милан, Геную и Турин.
«Этого нам только не хватало!» – подумал я, прикидывая в уме возможные потери и сложности во время боевых действий в горах. Но остановить поезд, двинувшийся на Италию, я уже не мог. В дело вмешался III Интернационал. Держите меня семеро! Трем армиям предстояло протиснуться через бутылочное горлышко в провинции Порденон. Отсутствие собственных десантных средств ставит перед нашей армией практически неразрешимую задачу, ведь немцы, судя по предоставленным данным, в срочном порядке перебрасывают туда части СС и вермахта. Так что заруба там пойдет на всю катушку. Задачи поставлены, все свободны, «а вас, Штирлиц, я попрошу остаться!». Сталин обратил внимание на то, что я, обычно активно принимавший участие в подобных обсуждениях, все заседание молчал и тупо смотрел на карты и планы.
Сталин дождался, когда все выйдут, сел в свое кресло и раскурил трубку. Он молчал, я тоже молчал.
– Я вижу, что у вас есть вопросы, – подтолкнул он меня минут через пять.
– Есть, конечно, но задавать их вам несколько сложновато.
– А вы попробуйте!
– Вы получили мое личное сообщение?
– Да, директива отменена.
– Я считаю сосредоточение пяти армий на этом участке стратегической ошибкой.
– Шести, – ответил Сталин, – не забывайте об армии Монтгомери.
– У нас нет десантных средств.
– Нет, и смысл операции в том, чтобы вынудить союзника предоставить их нам. А главная задача вашей армии еще не поставлена. Главным направлением для нее станет линия Кессельринга. Смотрите сюда!
Сталин выдернул из-под груды карт, лежавших на столе, самую нижнюю. Это была карта Верхней Австрии. Вход туда преграждала река Дунай и оборонительная линия от Вены до Санкт-Пельтена. Еще четыре рубежа обороны перечеркивали шестнадцатикилометровое горло входа в широкую долину, тянущуюся до Эльзасской Юры.
– Требуется обеспечить форсирование Дуная и Венервальда. В течение трех месяцев Южный и Юго-Западный фронты решить эту задачу не могут.
– Тогда сразу возникает еще один вопрос: зачем требовалось сегодняшнее заседание и постановка посторонней задачи?
– Это предложение союзников, и по некоторым данным, они имеют собственные источники в составе тех армий, которые мы применяли на Египетском фронте. Контрразведка еще не завершила поиск и обезвреживание источника. Поэтому задача поставлена так, как она прозвучала. Вас непосредственно это не затрагивает. Разрешаю привлечь к разработке операций начальника штаба и товарища Мамушкина. Личный состав штаба армии к этой задаче пока не привлекать.
– Есть.
– А то, что промолчали, очень хорошо. Меня немного беспокоило то обстоятельство, что вы, по молодости лет, заострите внимание на бессмысленности операции в Италии. – Сталин ухмыльнулся в усы, всем своим видом показывая, что разговор окончен. – Пока есть время, можете слетать в Крым. До
