Сейчас тебе доставят приказы, которые необходимо отправить командирам двух корпусов – 17-го и 6-го, и командованию двух армий – 10-й и 3-й. Мирошкину передай, чтобы сворачивал работу и шел домой. Направление работы срочно меняется. Как понял?
– Понял, направляю.
– Товарищ генерал армии! Направлена разведка в треугольник Пренай – Алитус – Вильно в целях предотвращения флангового удара по нашей группировке. Работа в направлении Ковно – Тильзит остановлена, группа в течение часа будет перенацелена на направление действий по деблокаде Белостокского выступа. И, товарищ генерал, этот домишко виден на сотню километров в округе. Для штаба он совсем не годится.
Вошел шифровальщик: «молния» на имя генерала Жукова и полковника Шкирятова.
– Давай! Успел нажаловаться!
Прочитав, передал мне и приказал всем выйти. Мы остались один на один.
– Вот что, Шкирятов, давай по-честному, ты всерьез считаешь, что операцию удастся провести?
– Если не пороть горячку, то да. Очень жаль, что Генеральный штаб не обратил особого внимания на скрытность переброски войск. Теперь к нашим баранам: с одной стороны, для меня это хорошо, что нас обнаружили. Гот не рискнет рыпаться на Вильну, пока у него на левом фланге мехкорпус. Но, товарищ генерал, 12-й корпус необходимо перебрасывать скрытно. А я буду долбать колонны Гота. А строить меня не надо. У нас цели и задачи разные. Вас отпустили, а меня оставили, помните?
– Ну, помню.
– Знаете, что он мне сказал?
– Нет, конечно.
– Он напомнил мне, что командующий ВВС округа застрелился в 18:00 22 июня. Я думаю, что Птухин сделает то же самое. И Ионов тоже бы застрелился, если бы не действия моей группы, но немцы уже под Либавой. В общем, вот здесь у меня лежит «последыш», и мне терять особо нечего. Мы это сделаем, лишь бы снабжение не подвело, но это уже больше по вашей части.
– Ладно, полковник, настроение мне твое понятно, вот только сил у тебя маловато. И там ничего не попросил.
– А там ничего и нет, мне «ЛаГГи» нужны, а их на Дальний Восток отправляют.
– Вот это решаемо. Обещал же он два полка.
– Обещал, только где их взять. Ладно, вы все-таки переберитесь отсюда. Слишком заметное сверху здание. А я пойду посмотрю, сколько машин собрано. Разрешите идти?
– Не держу.
Я вышел из зала связи, увидел Степана Наумовича.
– Степан Наумович, разрешите?
– Слушаю вас.
– Может быть, прогуляемся до ПАРМа?
Он пожал плечами. Не думаю, что такая перемена позиций его устроила, но деваться некуда, 61-й полк, 7-я и 8-я САД переданы в Особую группу. Приказ об этом уже получен. Не было указано, кто группой командует, но упомянут личный Представитель Ставки. То, что им оказался бывший младший лейтенант 61-го полка, вызывало определенные «но».
– В группе должен быть толковый замкомандующего, который возьмет на себя все тыловое обеспечение, связь и тому подобное. Группе поставлена задача обеспечить воздушную поддержку прорыва из окружения двух армий, находящихся на Белостокском выступе. В кольце немецких войск. От Ковно до Августова – сто тридцать четыре километра. Сил у нас немного, примерно полнокровная дивизия, может, чуть побольше. Основной ударной силой будет наш полк: наших семнадцать машин плюс сорок, которые собираем, и из Москвы завтра должны прилететь еще двенадцать.
– У нас шестнадцать машин, Грушин погиб. Над целью засбоил мотор, Михалыч приказал выходить и четверке его прикрыть. Двое из «ястребков» выйти из боя не смогли. Тройку перехватили «охотники» и всех сбили.
– Вечная память. Первым в полку.
– Не первым, шестым, это в твоей группе первый. Так ты говоришь, замом? Ну, деваться некуда. Как там, в Москве?
– Долго рассказывать. Устал. Нервная там обстановка. Арестован Жигарев, снят и арестован Яковлев. Приказано доводить «ЦКБ-55» до ума, и дальше будем получать двухместные машины в старом корпусе. Но когда это будет, неизвестно. Двенадцать машин идут собранные в старых бронекорпусах.
– Ну вот, собираем. Тридцать два готовы. К вечеру закончим остальные. Из Зибулей прислали восемь человек, они облетывают. Двенадцать человек пересадили, зачеты сданы. Сегодня должны и остальных пересадить, вот только количество истребителей уменьшается. Тришкин кафтан какой-то. Ноги укрыл – плечи мерзнут.
– Вон Ионов летит, за счет других полков будем затыкать дыры. Всех безлошадных сюда сгоним. Пойдемте встречать, Степан Наумович?
– Ну, да. Начальства развелось, плюнуть некуда!
С Ионовым ссориться не пришлось, он прочел удостоверение и приказ Ставки, понял, что судьбу генерала Копеца он не повторит, поэтому согласился
