– Мы тебя искали, искали, – сетовала Люся. – Где ты была?
Тиса неожиданно почувствовала вину перед клубовцами. Она повела себя как кисейная барышня, сбежав из театра. Сейчас, после прогулки с малышкой, ее печали казались всего лишь мелкими неурядицами. Да, Клара выставила ее на посмешище, но это не смертельно, и отстраняться из-за этого от других ребят из Увлеченного клуба не стоило. А Разумовская, как бы ослепительно красива ни была, но ведь Демьян не собирается идти на бал, о чем прямо сказал баронессе. И как бы там ни было, предаваться унынию в такой день было неправильно и малодушно.
– Мне Строчка рассказал, что Клара сделала, – щебетала Люсенька. – Пожалуйста, не держи на нее зла. Она хорошая, просто нрав такой сложный. Она даже дар свой не любит.
– У нее есть дар? – Тиса впервые услышала об одаренности брюнетки.
– Да, и весьма любопытный, – поддержал беседу Виталий, то и дело поглядывая куда-то в сторону. – Кларочка наша умеет читать с-сквозь тонкие предметы. Положит руку на закрытую книгу и читает страницу за страницей.
– Надо же…
– Ага, здорово. Ой, а это кто с тобой? – Люся заметила девочку, спрятавшуюся за подолом Тисиной юбки.
– Это Поня.
Маленькой спутнице представили «тетю Люсю» и «дядю Виталия», не загружая голову ребенка отчествами. Люсенька хотела было поговорить с малышкой, но та увильнула за спину Тисы.
– А где Клара? – Портить себе настроение очередной встречей не хотелось.
– Ушла домой. Обиделась на Клима за то, что он назвал ее поступок дуростью.
– Клим, конечно, переборщил, – усмехнулся Строчка, – но неизвестно, что бы они еще друг другу с-сказали, не приди наш Мо Ши.
Тиса округлила глаза. Боже, еще и заведующий видел эту склоку, причиной которой стала ее персона. Виталий хихикнул.
– Но это что. Надо было видеть Мо Линича, когда он понял, что из-за отлучки за кулисы прозевал уход Фролова!
Строчка в красках описал переживания старика-шуйца, что, жестикулируя, чуть не сорвал с головы парик. В расстройстве заведующий школы одаренных заставил Виталия и Клима рысцой обежать окрестности в поисках богача.
– Разве Климентию не проще было увидеть его даром?
– Ха! – хмыкнул Строчка, снова оглядываясь и высматривая кого-то в толпе. – Вы думаете, у Аристарха Зиновьевича нет оберегов защитных от вас, глазастых?
– Вы его нашли?
– Конечно, – Виталий самодовольно поправил на носу очки, – я еще тот с-сыщик, Тиса Лазаровна!
Вдруг Стручков вытянул шею как гусь.
– Он вышел! – воскликнул парень, указывая пальцем в толпу. – Смотрите вон туда! Думаю, нам стоит подойти ближе!
Мало понимая, о чем речь, Тиса оглянулась. Первое, что бросилось в глаза, это выстроившаяся в линию вереница благочинников – живая ограда, образующая свободную от толпы дорожку для степенного шествия важной персоны. А уж потом за владельцами шинелей с красными обшлагами увидела и невысокую фигуру самого Аристарха Фролова. Богатая песцовая доха спадала полами до его пят. Высокий цилиндр мужчины едва доставал до подбородка сопровождающего его Ложкина. Климентий и шуец Мо Ши забегали наперед богатею, держа перед его светлым ликом раскрытые свиток и книгу. И непрестанно говорили, должно быть, пытались убедить Фролова, что дело по раскопкам стоит свеч. Однако недовольная гримаса свидетельствовала, что он не впечатлен предложением.
– Эх, неужели не выгорит? – с досадой произнес стоящий рядом Строчка.
– Он даже не смотрит, – обиженно добавила Люсенька.
А Тиса поняла, что неприятно впечатлена уведенным. Так, как если бы застала глубоко уважаемого человека за неприглядным поступком. Что-то унизительное было в желании заведующего и Климентия привлечь внимание этого чванливого толстосума. Но, похоже, так думала только она. Для клубовцев разговор с Фроловым был шансом приблизиться к заветной мечте – найти курган древнего мудреца, создавшего, по легенде, перо, что превращает камень в золото.
У раскрытой дверцы крытых алых саней Фролов сподобился-таки заговорить с Мо Ши. Речь его была недолгой. Войнова пожалела, что не может ее слышать. Особенно когда с последней фразой толстяк ткнул пальцем в грудь Ложкина.
Через минуту сани уносили прочь с площади самого богатого человека всей губернии. Заведующий школы одаренных и его ассистент смотрели им вслед.
– Я побежал к ним! – бросил Виталий и вклинился в толпу.
Люсенька последовала за Стручковым. Тиса спешить не стала. Присела около Пони, что продолжала самозабвенно тискать медвежонка, и задала несколько важных вопросов: не устала ли, не замерзла, не голодна?
Девочка отвечала охотно, дала потрогать нос и даже поделилась, что назвала игрушку Мишаней.
