вас встретили. Мы хотели вас найти, даже заехали к вашим родителям, Люся. – Сергея было не узнать: уверенный в себе и не скрывающий радости молодой человек. – Моя невеста очень желает поговорить с вами.
Посмотрев Лизоньке в глаза, Тиса поняла, что стала для нее почти идолом, как и Люся, – с такой признательностью Отрубина глядела на нее и Перышкину.
– Спасибо! – Лиза обняла девушек одну за другой. – Я никогда не забуду, что вы сделали для Сережи, для меня. Он мне все рассказал. Вы отказались от благодарности, но, может быть, примете ее в таком виде? С разрешения будущего мужа и золовки я отобрала вам по вещице из числа семейных драгоценностей Зыковых.
Она вложила гранатовую серебряную брошь в виде стрекозы в ладонь Перышкиной, вызвав у нее возглас восхищения. Тису же Отрубина отвела на пару шагов в сторону и протянула кольцо. На вид – самое простое, из почерневшей бронзы с малахитом.
– Оно с накладом. Меняет цвет с зеленого на желтый, когда рядом кто-то задумывает недоброе или чувствует к тебе неприязнь.
– Не стоит… – видящая покачала головой.
– Стоит, – оборвала ее Лиза. – Ты же любишь малахит, судя по ожерелью, что было на тебе на балу? Я прочла карточку и сразу уверилась, что оно подойдет тебе в подарок как ничто другое. Кольцо Недобрых помыслов. Подумала, поможет тебе вовремя разглядеть происки Озерского. А сегодня узнала, что Ёсь отбыл из Оранска сразу после бала. Тайно уехал, оставив мать и сестру, и слух ходит, что очень надолго. Но кольцо все равно тебе пригодится. Ты же видящая.
Тиса ощутила облегчение. Оказывается, незаметно ее все же тяготило «внимание» Озерского к собственной персоне.
– Уехал? Ты уверена?
– Да. Лееслава проболталась. Так ты берешь кольцо или нет? – надула губки Елизавета. – Не одной же тебе хочется хорошие поступки совершать, в конце концов.
Лиза снова стала похожа на себя, и Войнова улыбнулась.
– Возьму.
– Тогда вот карточка к нему из цеха. – Отрубина вложила в руку видящей колечко и маленький листок из пожелтевшей бумаги. – И вот еще что. Мы завтра обручаемся с Сережей. Решили не ждать, – пояснила она, наблюдая удивление на лице собеседницы. – Приходите с Люсей в собор. Нам будет приятно видеть вас. Мои батюшка с матушкой так ответ и не прислали, – на миг на лицо Лизы набежало облачко невеселой задумчивости. – Ну да не захотят явиться, как-нибудь переживем. А вы приходите.
Она еще раз повторила приглашение для Люси, после чего жених с невестой уселись в сани и укатили.
– Ой, покажи колечко, пожалуйста. Очень миленькое, – Люся оценила украшение. – И моя брошь правда чудесная? Какие же они хорошие люди!
Тиса подняла глаза на учителя и Образцову, ставших невольными свидетелями сцены. Любопытство на лице брюнетки сменилось скептической усмешкой. Войнова надела кольцо на палец и порадовалась, что камень остался зеленым. Если не обманывает вэйновская вещица, то Клара ей зла не желала. И никто в этой компании.
– Похоже, это ваше первое дело на стезе искуна, Тиса Лазаровна, а для Люси – потусторонника, – заметил Ложкин, – которое принесло пользу как вам, так и этой молодой паре. Каково чувствовать, что вы смогли помочь? И получить благодарность за помощь, а? – Он заглянул в глаза ученице. – Разве работа искуном не сделает полнее вашу жизнь, не наполнит ее смыслом?
Климентий и за пределами кабинета продолжал учить. И конечно, в чем-то был прав.
– Это была именно помощь от души, Климентий Петрониевич, – вздохнула Тиса.
– Пусть. Но поверьте, от предназначения не убежать. – Блондин не собирался отступаться.
– То есть если она искун, то у нее и выбора нет стать кем-то другим? – хмыкнула Образцова. – Это несправедливо.
– Простые смертные работают ради куска хлеба, Клара. А счастливчики занимаются тем, к чему лежит талант или дар. Зачем даровитому зодчему, к примеру, малевать картины, которые – сущая посредственность, когда он способен строить дворцы? В основе своей выбор диктует либо нужда, либо одаренность. У кого одаренность с ноготок, тому многого ожидать не приходится. Разве то, чем ты занимаешься, это твой выбор? Возиться в грязи – предел мечтаний? – с некоторым раздражением спросил Ложкин.
– Может, и выбор, тебе не понять. – Брюнетка отвела взгляд в сторону и плотно сжала губы.
– Ой, только не ссорьтесь! – Люсенька подхватила подругу под руку и заглянула ей в лицо. – Мы же курган ищем! Разве это не здорово?!
Энтузиаст-Строчка выдал целую тираду, каким они важнейшим делом занимаются. Ложкин и Клара продолжали молчать. Тиса не вмешивалась, ее мысли неожиданно снова унеслись к Демьяну. Вэйн был иного мнения. Он защитил ее, предоставив самой решать, стать искуном или нет. Взял слово с чтеца, что тот не расскажет в Вэйновии об одаренной видящей. Тогда, в начале зимы, он не был равнодушен к ней. Затем появилась Лилия, и… И все же, если он с баронессой, то зачем изменил своим правилам и отправился в вэйноцех? Убрал из разработки пилюли для животных. Зачем? Заговорила вина перед брошенной провинциалкой? Или в его сердце все еще есть уголок для нее?
Появление еще одних саней и еще одних знакомцев отвлекло от дум.
