– М-м, у нас тут это… Прямо не знаю… – Нянька будто потеряла дар речи.
– Что случилось? – всполошилась.
– Здрасте, Тиса Лазаровна! – Подбежала Настя, дочка прачки.
Только сейчас Войнова заметила, что на няньке новый халат, а Настя уже не в балахоне черном, а в добротном шерстяном платье стоит. На груди, гладью вышитые колокольчики-цветы. Удивленно отступила, оглядывая обновы на женщинах.
– Как вам? – Настя покрутилась, сияя глазами. – Оно такое мягкое! Вышивка моя, – с городостью добавила, любовно разглаживая платье на груди, – за вечер справилась.
– Ты стала настоящей красавицей, Настя, – похвалила видящая.
– Мамка тоже так сказала. – Девушка рассмеялась, затем прикрыла рот ладонью. – Стеша с Праскевой вчера тут всем вещи раздавали, – зашептала она. – Представляете? Даже сапоги мамке досталися! Красивенныя!
– Чудеса… – Тиса улыбнулась, не позволяя прорваться иронии в голосе.
– Ага!
– А шуба случайно никому не перепала?
– Эка вы хватили, – хихикнула Настя, – не, шуба никому. Это ж какая вещь дорогая! – Глаза девушки округлились.
«Значит, бобровую шубу все-таки прикарманили», – подумала Тиса о смотрительнице и ее пособнице. Ну ладно, хоть остальное раздали, и то хорошо.
Когда Настя убежала, Войнова похвалила обнову нянечки, а затем снова расспросила о броши.
– Да, была брошка. Из дерева некрашеного иль из кости, непонятно. Бледная такая.
Подробных описаний она не добилась. Оказалось, что Рая с молодых лет плохо видит.
– И куда делось украшение?
– Кто ж теперь ведает. Я снесла корзину Степаниде. Потом мне ребенка Праскева уж в одной пеленке отдала.
– А пеленка куда делась?
– Так давно износилась и в тряпки. Худая была.
Осталась надежда, что брошка все-таки найдется у Степаниды или Праскевы.
Смотрительница приняла Тису и без лишних слов взяла плату за прогулку с Поней. При сем имея вид, будто делала великое одолжение. Заметив, что девушка не спешит покинуть приемную, Степанида спросила приветливым голоском:
– Что-то еще, Тиса Лазаровна?
Припомнилось, как властно она распоряжалась при дележке в подвале. Зато как потом голосила с испугу при виде Манилы. Войнова прикрыла улыбку ладонью.
– Когда Полину подбросили в корзинке, при ней была брошка. Можно ли на нее взглянуть?
– Какая еще брошка? – удивилась Стеша. – Не помню никакой брошки.
– Но нянечка Рая сказала, что была. Светлых цветов. Деревянная или костяная.
– Если и была, Тиса Лазаровна, видать, сама Рая ее и взяла. У нее и спрашивайте. Я же не помню никакой броши. Праскева, ты помнишь, чтобы у Полины Средовой брошь была при приеме? – спросила смотрительница пособницу, появившуюся в приемной.
– Какая такая брошь? Не помню! – подпела Праскева.
– Я могу заплатить за нее. Сколько нужно?
Женщины переглянулись, и в какой-то момент показалось, что брошь найдется-таки. Однако Степанида насупила брови.
– Вы что же, нас во лжи уличить хотите, милочка? Мол, мы вас тут обманываем, деньги вымогаем?!
Разговор не задался. Тиса это уже поняла. Осталось только извиниться и под крики оскорбленных праведниц выйти за дверь. Уф. И чего взбеленились? Или это Манила на них так подействовала?
Тиса подошла к няньке Рае и забрала Поню. Несмотря на неудачу, душе стало свободно. Теперь можно отправляться. По дороге с шеи девушки слетел шарф. Пришлось просить Жорку остановиться и бежать поднимать его из грязной лужи. Пусть в жизни будут только такие неурядицы.
Во дворе видящую и девочку встретил Силач, радостно виляя хвостом. Поня принялась обниматься с псом, а Тиса оглянулась на неясный шум. Из-за угла дома выглядывал Устин. Заметив внимание к себе, мальчишка скрылся.
– Устин! – окликнула в пустой след. – Заходи в гости к нам!
Тишина. Как всегда, впрочем. Войнова открыла ключом флигель и пропустила вперед себя Поню. Девочка ногами стащила с себя сапожки и в носках потопала к пустой клетке. Все голуби уже были отправлены, и Тиса опять вспомнила, что так и не убрала клетку с глаз.
– Нету, – вздохнула малышка. – Улетели к твоему папе? – спросила то, что и так знала.
– Да. – Девушка помогла ей снять шубку. – Если хочешь птиц посмотреть, можем заглянуть в курятник хозяйский. – И, заметив воодушевление в глазах
