– Ладно. Извини, – буркнула и поднялась с табурета. – Бери подарок, и я пошла.
Она всучила скатерть девушке в руки и в самом деле уже собиралась уйти, когда из комнаты послышалось невнятное бормотание спящего ребенка. Клара обернулась и заглянула в комнату.
– Можно? – неожиданно для Тисы спросила она. – Я тихо.
И с позволения видящей прошла в комнату. Несколько минут они вдвоем наблюдали за спящей девочкой, стоя у кровати. И видящая вдруг осознала, что Образцова тоже хочет семью, детей, чтобы семья – как у других, полная чаша. «Какая же я была глупая, – подумала она. – Судьба под ноги положила счастье, а я его перешагнула».
– Какая хорошенькая, – прошептала Клара.
Вот так одна простая похвала Поне перевесила все прошлые обиды на эту злыдню.
Из кухни послышалось бурление в чайнике, и Тиса поспешила на кухню. Она не отпустит эту ехидную девицу, пока не напоит ее чаем с баранками. Авось подобреет.
Разлила по кружкам мятный чай и вернулась в комнату, чтобы позвать гостью в кухню. Та стояла у письменного стола и держала в руках запечатанное письмо. Ее письмо, только что написанное.
Заметив хозяйку, Клара обернулась. На ее лице сияла улыбка.
– Ты любишь его! – прошептала эта нахалка, тискающая чужие конверты.
– Кого? – спросила Тиса, но уже догадывалась, каков будет ответ.
– Этого вэйна! – фыркнула Образцова. – Ого. Он из знаменитой спецстражи.
– Положи конверт на место. – Войнова поманила ее к себе пальцем. Не хватало, чтобы ребенка разбудили.
А в кухне они договорили.
– И ты ждешь его, – с уверенностью произнесла Клара.
– Спасибо, что просветила, а то я не знала, о чем пишу, – сыронизировала видящая.
– Все же у тебя ни стыда ни совести нет, Войнова! – выдала вконец обнаглевшая гостья. Будто это она, Тиса, у нее дома в ее личной переписке рылась.
Клара хотела еще что-то сказать, но промолчала. Отхлебнула чай из чашки.
– Прости, что прочла твое письмо. Это… сложно.
– Понимаю, – сварливо прошептала видящая. – Сложно удержаться и не воспользоваться даром.
Было не по себе от того, что кто-то теперь знает ее тайну.
– Дурацкий никчемный дар, – скривила губы брюнетка, – только для глупых шпионских игр и годится. Не то что твой.
– Я свой тоже ненавидела раньше. – Тиса подвинула к Кларе вязанку с бубликами. Гостеприимство у нас в крови.
– Ты? Но почему?!
Странное дело, но этой ехидне легко поведала то, что даже от Люси скрывала. Потерю матери, ненависть к вэйнам, желание извести в себе дар. Только о Демьяне умолчала.
– Ну ты и балда, видящая, – покачала головой Клара. – Такой дар, и так наплевательски к нему относиться. Сейчас тебе хоть Клим мозги вправил. Поняла уже, от чего отказывалась. Да и Люся обрела силу в своем. Мне с даром не повезло. Глупая способность читать закрытые книги. Кому она нужна? – невесело усмехнулась она.
– Возможно, ты как одаренная еще найдешь свое место.
– Угу. За печкой сверчком. – Скривила губы и отставила пустую кружку. – Ладно, мне пора.
– Спасибо матери передай за скатерть, – спохватилась Тиса.
– Передам. Это ее любимая. Она у меня ткачихой была знатной. На фабрике фроловской работала. Ткала и вышивала сама, пока отец не ушел к другой. – Образцова с излишним рвением натянула сапог на ногу. Затем на вторую. – В общем, мать тебе благодарна, что ты ее от полыньи спасла. Да и я… тоже. Бывай. – На этом гостья выскочила за порог на крыльцо.
Тиса закрыла дверь. Странный визит получился. Но одно хорошо: кажется, Клара сменила гнев на милость.
После сна Поня захотела выйти на улицу лепить снеговика. Тем и занимались вместе следующие полчаса. Устин не показывался. С того раза, как постоялица пыталась с ним заговорить о его проделках с шарфами, мальчишка, видимо, решил не испытывать судьбу и временно затаился. На голову снежной бабе надели ведро, вкрутили камешки вместо глаз и вставили ветку-рот. Поня затребовала морковь. Однако ее не нашлось, и носом послужила мелкая картофелина.
– Здрасте! – с кем-то поздоровалась девчушка, и Войнова оглянулась. Тяжелой раскачивающейся походкой мимо них прошел Тарас. В одной тельняшке и штанах по морозу. Небритый, нечесаный. Естественно, не ответил.
– Он плохо слышит, Поня, – оправдала она угрюмое поведение хозяина.
