– Что это может быть? – спросила Тиса учителя.
– Если не совпадение, то, вероятно, дар.
– Убеждения?
Ложкин отрицательно качнул головой.
– Она ведь не говорила, это другое. Но не могу точно назвать что. Поня, как ты понимаешь, что у мамы настроения нет?
– Вот тут чуйстую, – не выговорив правильно слово, она указала себе на живот.
– А у меня какое настроение, можешь сказать?
Малая положила руку на локоть мужчины.
– Вы тоже грустный, дядь Клим, – кивнула важно.
И не успели взрослые и слова молвить, как девочка забрала и дурной настрой дяди Клима.
Ложкин тряхнул шевелюрой и удивленно хмыкнул:
– Очень любопытно. Это определенно дар.
Тиса улыбнулась, найдя забавным выражение его лица, и подумала: вот почему она так храбро говорила с Мерзликиным. Понька постаралась. Однако такое бесстрашие может ей выйти боком.
– Понюш, замечательно, что ты так умеешь, – приобняла она девочку, – только давай ты будешь в следующий раз спрашивать сначала, ладно? Вдруг я хочу погрустить.
– Захочешь, чтобы тебе оставалось плохо?
– Да, милая. Просто иногда людям надо переживать свои собственные чувства. Даже плохие. Если чувства часто менять на другие, более приятные, то люди могут запутаться и наделать ошибок.
Подумав, девочка согласилась.
Тиса не расслышала звука открывающейся двери и заметила горбуна, лишь когда тот уже занес в комнату поднос.
– Наум пришел! – хихикнула малышка и побежала к карлику.
– Здравствуй, Поня, – прожевал он слова, метнув виноватый взгляд в сторону искунов.
Войнова тоже поспешила приблизиться к низкорослому человечку, как обычно, принявшемуся перечислять, что находится под крышками судков. Она приняла из рук Наума поднос и шепотом спросила:
– Это же вы нам помогли ночью с охраной, да?
Какое-то время они смотрели в глаза друг другу. Затем горбун, оглянувшись, вместо ответа протянул руку и прикоснулся к виску видящей.
И Войнову неожиданно затянуло в чужое воспоминание. Удивительно яркое, наполненное запахами и звуками кухни.
Еще пара мгновений, и видящая снова оказалась в зеркальном чертоге.
– Спасибо вам, – тепло поблагодарила она Наума.
У дверей послышался кашель одного из охранников, и горбун испуганно отступил ко входу.
Бесшумно сработал замок, и пленников снова обступила звенящая тишина. Все же в прошлой комнате у них был хотя бы какой-то натуральный свет в маленьком окошке под потолком, а сейчас – только искусственный, от вэйновских свечей с люстры. Золотой люстры, естественно. Если бы не часы на руке, так и вовсе бы день-ночь спутали в этой зеркальной коробке.
Понино волшебство долго не продлилось, уже после полудня Тиса не находила себе места. Хорошо, поесть успела, когда еще кусок в горло лез. К перчатке оборотня она не спешила притрагиваться – приняла решение для себя, что пока разумней насколько можно оттягивать поиск воров.
И какая, спрашивается, перчатка, когда около четырех начнется рискованное предприятие по поимке отступника?! Она должна видеть Демьяна!
Бесполезно отсидев некоторое время у непроницаемой синей стены, видящая переключилась на поиск возможных приближенных главвэя.