Шкалуш пожал крутыми плечами.
– Вэйновского посла отвез. Сундук с бумагами забрал.
Они прошли к лавкам и разместились с удобством.
– А что за бумаги? – поинтересовался Жигаль.
– Не знаю и знать не хочу.
– Славик наш неизменно надежен и прям, как Рудненские скалы, – хихикнул Юлий. – И мыслей читать не надо.
Горец никак не отреагировал на заявление, только вперил взгляд в Демьяна из-под широких бровей.
– Я слышал, ты один справился с лавовой кошкой в Ижской, – восторженно пробасил он.
– Так кошка просто не знала, с кем связывается, – ввернул в руки друзей по бокалу Юлий. – Невзоров сам как изнань, когда дерется.
– Эта тварь коварней мерзуны и опасней рогача. Достойная победа. – Шкалуш привстал с лавки и поклонился. – А с личиной как прошло, пригодились рассказы о моем народе? – серьезно спросил горец, снова усаживаясь на свое место.
– Еще как, спасибо, друг, – благодарно ответил Демьян, сжав сильнее в руке бокал. – Как твоя семья поживает? – сменил он тему.
– Залина сегодня должна вернуться с младшим от родни. – Лицо шкалуша с грубыми чертами, словно высеченное из камня, посветлело. – Сегодня увижу. Старшие завтра обещали быть.
– Ты лучше скажи, чего панокийский сенат замышляет? – хмыкнул чтец.
– «Губу» все мечтает вернуть.
– Не наглость, а? А не закатать ли им свою?
– Толкуют, мол, это их древняя земля и их предки…
– Какая земля, елкин дрын!? – перебил Юлий. – Стабильный источник вэи в Загубской, вот что им нужно.
– Войну развязывать поостерегутся, – поделился мнением Демьян, – а каверзы пусть чинят. А то отдел Довлатова заскучает.
Они продолжили обсуждать политику, попивать вино и вяло поглядывать на площадку, где разворачивалась очередная схватка. Пока не вернулся Натан. Бородач появился из ниоткуда и сразу уселся рядом с Юлием. Над его головой витала еле заметная дымка перехода. Не приглядишься, так и не увидишь.
– Прости, что уходил, Дем, – повинился Натан. – У внука пара зубов режется, пришлось тащить к дочке лекаря.
– Натаныч! Скакун! – приветствовал его Жигаль. – Наш второй образцовый семьянин. Тоже с блоком, смотрю. Никак Дем предупредил о моем грядущем триумфальном явлении сегодня?
– Так знаем мы тебя, Юлька, – усмехнулся Натан. – Совесть еще в Вемовейском на пирожок променял.
– Неужели есть что скрывать?
Снова крепкие рукопожатия. Затем – продолжение беседы на всевозможные темы, в которых главвэй почти не участвовал.
– Демьян, как думаешь, кто выиграет? – спросил шкалуш, заинтересовавшись поединком.
– Шипов, – ответил тот, даже не взглянув на площадку.
– С чего ты взял? Ты даже не смотришь. Квашовец уже второй раз его достал.
– И на этом выдохся.
Через минуту бой завершился победой упомянутого Шипова, и Невзорова наградили званием тертого калача, хоть и неприлично молчаливого сегодня.
– Я обдумываю одно дело, ребята, – объяснил Демьян свое поведение, – привлекать подчиненных не хочу, оно касается лишь меня.
– Тебе нужна помощь, друг? – Горец выпятил грудь. – Я готов!
– Пожалуй, только твоя и нужна, Слава.
– Э, нет, так не пойдет. Давай выкладывай, что у тебя там за заварушка намечается! – хмыкнул Юлий.
Демьян недолго думал, прежде чем ответить.
– Да так. Возможно, придется наведаться в логово матерых оборотней…
Здравствуйте, старый парк и знакомая аллея. Увежский лес вы никогда не замените, но с вашим появлением жизнь в Оранске стала вполне сносной. Лиловое, еще не отошедшее от дремы морозное утро, далекий лай собак и полное безветрие. Чаща старого вишняка по бокам аллеи сегодня особо нарядна. Каждая ветка облеплена инеем, словно обвязана кружевом. Идешь по снежной дорожке, как в волшебном белом коридоре, длинном-длинном. Идешь долго. А в конце, там, где аллея делает крутой поворот, тебя ждет самая древняя в этом парке корявая вишня. Каждый шаг к ней
