если вы прекратите работы?
— Хотите долю, рискуйте. Учтите, Мобуту умен.
— Мобуту почти ничего не контролирует, а если я еще жив, то только потому, что я не игрок и не люблю рисковать, — сказал Мунро. — Сто против четырех сотых за первый год с первичных со скидкой только на первую партию. Или я возьму ваши две сотых.
— Если вы не игрок, могу предложить выкупить все сразу за двести.
Мунро покачал головой:
— В Киншасе вы платите больше только за право на геолого-разведочные работы.
— В Киншасе инфляция, цены растут на все, в том числе и на право на разведку. Но сегодня нижний предел прав на компьютерную разведку намного меньше тысячи.
— Поверю вам на слово.
Мунро улыбнулся и снова направился в другую комнату, где его ждали японцы и немцы.
— Им это знать ни к чему, — вдогонку ему скороговоркой бросила Росс.
— О, я уверен, они и так все знают, — отозвался Мунро и вышел.
— Хапуга, — тихо ругнулась Росс в спину Мунро и зашептала в телефонную трубку:
— На это он ни за что не согласится… Нет, нет, за такие деньги он не пойдет… Они очень хотят его нанять…
— Вы высоко цените его услуги, — заметил Эллиот.
— Лучше его никого не сыскать, — отозвалась Росс, продолжая что-то шептать в телефонную трубку.
В соседней комнате Мунро с досадой качал головой, очевидно не соглашаясь на предложение. Эллиот обратил внимание, как побагровел Рихтер.
— На какой CEL вы рассчитывали? — Мунро возвратился к Росс.
— Меньше тысячи.
— Это вы так говорите. И тем не менее вам известно, что там есть выход руды.
— Мне это неизвестно.
— Нужно быть большим дураком, чтобы тратить такие бешеные деньги на пустую прогулку в Конго, — сказал Мунро. — Не так ли?
Карен Росс ничего не ответила. Она тщательно изучала искусную лепку на потолке.
— Сейчас Вирунга не очень похожа на парк, — продолжал Мунро. — Бунтуют кигани, а они всегда были людоедами. Да и пигмеев уже не назовешь друзьями. За все наши хлопоты там запросто заработаешь стрелу в спину.
Каждую минуту грозят взорваться вулканы. Мухи цеце. Плохая вода.
Чиновники-взяточники. Не самое приятное место, чтобы стремиться туда без веских причин, а? Может, вам лучше отложить свою поездку, пока все не успокоится?
С последней фразой Мунро Питер Эллиот был совершенно согласен и не преминул об этом сообщить.
— Мудрый человек, — с широкой улыбкой, раздражавшей Росс, сказал Мунро.
— Очевидно, мы не найдем условий, устраивающих обе стороны, — как бы подвела черту Карен Росс.
— Похоже, что так, — кивнул Мунро.
Эллиот решил, что переговоры окончательно сорвались. Он встал и протянул было руку Мунро, но тот уже снова исчез в соседней комнате, где все еще сидели японцы и немцы.
— Наши дела идут на лад, — сказала Росс.
— Почему? — не понял Эллиот. — Ему кажется, что он получит от вас столько, сколько захочет?
— Нет. Он думает, что мы располагаем более точными данными о месторождении. Значит, скорее всего мы первыми найдем рудное тело и расплатимся с ним.
Японцы и немцы резко поднялись и направились к выходу. На пороге Мунро обменялся рукопожатиями с немцами и церемонно поклонился японцам.
— Кажется, вы правы, — сказал Эллиот. — Он их отправляет ни с чем.
Но Росс помрачнела и нахмурила брови.
— Нет, это невозможно, — сказал она. — Они не могут уйти просто так.
Эллиот растерялся окончательно.
— Я думал, вы тоже хотите, чтобы они ушли.
— Черт! — выругалась Росс. — Нас провели.
И она снова что-то зашептала в телефонную трубку.
Теперь Эллиот даже не пытался ничего понять. Мунро закрыл дверь за последним из гостей, потом вернулся к Эллиоту и Росс и объявил, что ужин подан. Эллиоту это сообщение уверенности не прибавило.
Ужин был подан по-мароккански. Все сидели на полу и брали пищу руками.
Первым блюдом оказался „толстяк“ — пирог с бараниной, луком и яблоками, потом подали тушеное мясо.
— Значит, вы отказали японцам? — спросила Росс. — Сказали им „нет“?
— Что вы, ни в коем случае, — ответил Мунро. — Это было бы невежливо. Я сказал, что подумаю. Я и в самом деле подумаю.
— Тогда почему они ушли?
Мунро пожал плечами:
— Уверяю вас, я здесь ни при чем. Думаю, им что-то сообщили по телефону, и все их планы изменились.
Карен Росс бросила взгляд на часы.
— Отличное мясо, — сказала она, стараясь угодить хозяину.
— Рад, что вам понравилось. Это таджин. Верблюжатина.
Карен Росс поперхнулась. Питер Эллиот заметил, что у него тоже аппетит поубавился. Мунро повернулся к Эллиоту:
— Я слышал, у вас, профессор Эллиот, имеется горилла?
— Откуда вам это известно?
— Японцы сказали. Они от нее в восторге. Не могу сообразить почему, но они прямо с ума посходили. Молодой человек с гориллой и молодая женщина, которая ищет…
— Промышленные алмазы, — подсказала Карен Росс.
— Ах, значит, промышленные алмазы, — Мунро снова повернулся к Эллиоту.
— Люблю откровенный разговор. Алмазы — это потрясающе.
Судя по его поведению, самого главного ему никто не сказал.
— Мунро, — решительно приступила к делу Росс, — вы должны повести нас в Конго.
— В мире полно промышленных алмазов, — возразил Мунро. — Они есть в Африке, Индии, России, Бразилии, Канаде, даже в Америке — в Арканзасе, Нью-Йорке, Кентукки. Куда ни плюнь — везде алмазы. А вам непременно подавай Конго.
Хотя вопрос и не был высказан прямо, тем не менее он требовал ответа.
— Мы ищем голубые алмазы типа IIb, легированные бором, — объяснила Карен Росс, — с особыми полупроводниковыми свойствами. Они нужны в микроэлектронике.
Мунро пригладил усы.
— Голубые алмазы, — повторил он. — Тут есть некоторый смысл.
Росс ответила, что смысл безусловно есть.
— А алмазы нельзя легировать самим? — спросил Мунро.
— Нет. Многие пытались. Предлагалось несколько промышленных процессов легирования бором, но все они оказались трудно воспроизводимыми. Один такой процесс разработали американцы, другой — японцы. И те и другие в конце концов отказались. Решили, что задача неразрешима.
— Значит, вам нужно найти источник природных алмазов.
— Правильно. Мне нужно попасть туда как можно быстрее, — вяло, не сводя с Мунро пристального
