задачи, которая мучила его столько месяцев. Если бы это случилось чуть раньше…
Изображение на экране померкло, потом исчезло совсем.
У Эллиота сразу возникли тысячи вопросов. Раздробленные черепа встречаются только в каньямафуге, далеком и, судя по всему, безлюдном уголке Конго, а Багиминди — это торговая деревушка на реке Лубула, больше чем в ста милях от кладбища костей. Как Эми и ее мертвая мать попали в Багиминди?
— У вас проблемы? — спросила Росс.
— Я не могу разобраться в последовательности событий. Мне нужно задать несколько…
— Прежде чем задавать вопросы, — перебила его Росс, — посмотрите еще раз весь последний сеанс связи. Все хранится в памяти компьютера.
Росс нажала на клавишу „повтор“.
На экране снова появилась вся беседа Эллиота с Симанзом. Особое внимание Эллиота привлекла одна из последних фраз Симанза:
МАТЬ БЛА МРТВА ЕЕ НЕ СЪЕЛИ.
Почему не съели мать Эми? В этом регионе бассейна Конго мясо гориллы считалось вполне съедобным, даже деликатесом. Эллиот набрал вопрос.
ПЧМУ МАТЬ НЕ СЪЕЛИ?
ЭМИ / МАТЬ НЙДНЫ ПАТРЛЕМ МСТНОЙ АРМИИ ЧРЕЗ 5 ДНЕЙ ТРУП / ЭМИ ДСТВЛИ ДРВНЮ БАГИМИНДИ ДЛЯ ПРДЖИ ТУРИСТАМ. ТАМ ОКЗЛСЬ СВЕНСН.
Пять дней! Эллиот быстро набрал важный вопрос:
ГДЕ НШЛИ?
Отпет пришел тотчас:
НЕИЗВСТН РАЙОН КОНГО.
УТЧНИ.
ДТЛИ НЕИЗВСТНЫ.
После короткой паузы появилось дополнение:
ЕСТЬ ДРГИЕ ФТГРФИИ
ПРДВАЙ, — набрал Эллиот.
Экран сначала потемнел, а потом снова сверху донизу постепенно заполнился изображением. Теперь Эллиот мог увидеть раздробленный череп взрослой гориллы более крупным планом. А рядом с огромной головой мертвого животного на земле лежало крохотное черное существо с прижатыми к телу ручками и ножками, с открытым в крике ртом.
Эми.
Росс просмотрела весь сеанс связи еще несколько раз. Каждый просмотр завершался изображением крохотной Эми, зашедшейся в отчаянном крике.
— Не удивительно, что ее преследовали кошмары, — сказала Росс. — Должно быть, она видела, как убили ее мать.
— Что ж, — заметил Эллиот, — по крайней мере теперь мы можем быть уверены, что это не гориллы. Гориллы друг друга не убивают.
— Теперь, — возразила Росс, — мы вообще ни в чем не можем быть уверены.
Вечер 21 июня прошел настолько спокойно, что уже к десяти часам Росс распорядилась для экономии энергии отключить инфракрасное ночное освещение. Почти тотчас же в окружавших лагерь кустах послышались шорохи.
Мунро и Кахега взяли ружья на изготовку. Шорохи усилились, а потом раздались странные звуки — то ли вздохи, то ли тяжелое дыхание.
Эллиот тоже услышал эти звуки и похолодел: точно такие же были записаны на пленке погибшей первой конголезской экспедиции. Он включил магнитофон, поводил микрофоном из стороны в сторону. Все напряженно ждали, что будет дальше.
Однако в течение следующего часа ничего не произошло. В кустах слышались все те же шорохи, но люди не видели ни одного животного.
Незадолго до полуночи находившееся под высоким напряжением ограждение лагеря в одном месте взорвалось снопом искр. Мунро мгновенно поднял ружье и выстрелил, почти не целясь. Росс включила ночное освещение, и лагерь окрасился в темно-вишневые тона.
— Вы видели? — спросил Мунро. — Вы видели, кто это был?
Эллиот и Росс только покачали головами. Никто ничего не видел. Эллиот проверил магнитофонную запись: никаких вздохов, только треск электрических разрядов и грохот выстрелов.
Остаток ночи прошел без приключений.
ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ: ЗИНДЖ, 22 ИЮНЯ 1979
ГЛАВА 1. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Утро 22 июня выдалось туманное и серое. Питер Эллиот проснулся в шесть часов, но все уже давно были на ногах и занимались делом. Мунро обследовал ограждение лагеря; от влажной травы его одежда намокла до пояса. Он поздоровался с Эллиотом и с торжествующим видом молча показал пальцем вниз.
На земле отчетливо виднелись глубокие, не длинные, почти треугольные следы. Бросалось в глаза очень большое расстояние между большим пальцем и четырьмя другими — почти как на руке человека.
— Определенно это не следы человека. — Эллиот наклонился, всматриваясь в глубокие отпечатки.
Мунро промолчал.
— Наверно, какого-то примата…
Мунро продолжал молчать.
— Это не может быть горилла, — распрямляясь, закончил Эллиот.
Результаты последнего сеанса связи с Хьюстоном лишь укрепили его уверенность в том, что гориллы здесь ни при чем. Гориллы не убивают своих сородичей так, как была убита мать Эми.
— Эти следы принадлежат не горилле, — повторил Эллиот.
— Самой настоящей, — возразил Мунро. — Посмотрите сюда. — Он показал на другие отпечатки неподалеку от первых; здесь каждый след представлял собой четыре небольших, вытянувшихся в ряд углубления. — Это от костяшек пальцев, когда гориллы ходят на четвереньках.
— Но гориллы, — запротестовал Эллиот, — мирные животные. Они спят по ночам и избегают контактов с человеком.
— Расскажите это той горилле, которая оставила эти следы.
— Для взрослой гориллы следы маловаты, — привел Эллиот последний довод.
Потом Мунро и Эллиот обследовали ограждение в том месте, где ночью было замыкание. К ограждению прилипло несколько пучков серой шерсти.
— У горилл шерсть не бывает серой.
— У самцов бывает, — возразил Мунро. — Вспомните тех, с серебристыми спинами.
— Да, но серебристая шерсть намного светлее, а эти волоски определенно серые. — Эллиот задумался. — Может быть, это какундакари.
Мунро недовольно поморщился.
О легендарных приматах какундакари, будто бы живших в Конго, говорили давно. Как и
