беспокойство. Уж не знаю, за мое душевное здоровье переживала киса или за себя, запертую тут с неуравновешенной хозяйкой, но я поспешила ее успокоить.
– Все нормально, Гелла, все хорошо, – сказала, слабо улыбаясь. Пальцы мои дрожали от нервной встряски, вызванной утренними рассуждениями, а тело до сих пор помнило прикосновения мужских рук, будто повторный визит герцога был не сном, а явью. – Я просто… просто… – Слова не находились, и, не придумав ничего лучшего, я наклонилась, чтобы погладить пушистую красавицу. – Просто хочу за него замуж, – внезапно призналась ей. Кошка дернула острым ухом и прищурилась. – Но сначала надо все разузнать, проверить… убедиться, что он не тот, за кого я его принимала раньше… или, наоборот, тот.
– Мяф-ф-ф, – сказала Гелла, ластясь ко мне.
И снова в ее поведении и громком урчании мне виделось одобрение. Уж не знаю, какие чары снял с этой четвероногой прохвостки магистр, но симпатия, которую она ко мне питала, никуда, слава духам, не делась.
– Даже не думай на него облизываться, – зашипела Глория мне в ухо, догнав на лестнице и взяв под руку, будто хотела пошептаться. Впрочем, так оно и было. Только в противовес ее милой улыбке, говорившей якобы о дружеской болтовне, слова сводной сестры были пропитаны ядом.
– На кого? – уточнила я, чуть поморщившись от запаха ее духов, который окутал плотным шлейфом и меня. – На принца?
– И на него тоже, – продолжила шипеть белокурая змейка.
– А еще на кого? – лениво поинтересовалась я, хотя ответ и так знала.
– Герцог мой, – сверкнув глазами, заявила Глория. Тихо, но уверенно, так, чтобы слышала только я, а еще прониклась и, вероятно, испугалась.
День назад сказала бы ей: «Совет вам да любовь», но после ночных событий мне сильно захотелось подправить сестренке кукольную мордашку, на которой, как и вчера, красовалась маска. Простая, черная, скрывающая верхнюю половину лица. У мачехи, кстати, была такая же. И только я вышла из комнаты в сопровождении молчаливой Риты без всяких карнавальных аксессуаров. Смысл прятаться, когда все и так уже в курсе, кто под номером девятнадцать в списке участниц отбора?
Голубое шифоновое платье под цвет глаз смотрелось скромно, но элегантно. Уложенные в пышный узел волосы украшала серебряная заколка с сапфирами, к ней в комплект шел аккуратный кулон и маленькие серьги. Туфли я надела те же, что и на бал, – спасибо герцогу, вернувшему их мне. На фоне Агаты и ее дочери я выглядела бедной родственницей, потому что их наряды изобиловали дорогой вышивкой и драгоценными камнями, а на создание причесок, полагаю, мои так называемые родственницы и вовсе убили целое утро.
Но мне, если честно, мой образ казался более естественным. Не говоря про удобства. Кто знает, что там за конкурсы придумал хитроумный принц, учитывая его желание не невесту найти, а проучить тех, кто желает занять это вакантное место. Надо быть готовой к любым пакостям. Да и Ивар предупреждал… не прямо, конечно, но все же.
– Почему ты молчишь? – Сестра ткнула меня локтем в бок. – Скажи, что не станешь переходить мне дорогу! – потребовала она, повысив голос. Но выразительное покашливание мачехи, спускавшейся следом за нами, вернуло блондинке былую осторожность.
Обе служанки, будто молчаливый конвой, шли чуть поодаль и делали вид, что им совершенно безразлично, о чем беседуют гостьи. Ага, как же! Так я и поверила в равнодушие этих герцогских ищеек.
– Как сказал вчера его высочество, – делая вид, что подбираю слова, протянула я, – в королевском отборе каждая сама за себя.
– У тебя нет шансов! – снова вспылила Глория.
– Тогда с чего ты так разволновалась? – Я выдернула локоть из ее цепких пальцев, сжимавших мое предплечье так, что вполне могли остаться синяки. – И кстати… Если мечтаешь об одном мужчине, зачем участвуешь в конкурсе за руку и сердце другого? Ты бы определилась, сестренка, – сказала ехидно. – А то за двумя зайцами погонишься…
– Сама определись! – Она гордо вздернула подбородок, взяв под руку мать.
Я же, пожав плечами, поторопилась увеличить разрыв между мной и этой парочкой, так как ждать от них можно было чего угодно, включая элементарную подножку или толчок в спину. Когда сестра с мачехой не видели во мне конкурентку, было проще. Теперь же приходилось оглядываться, чтобы не пропустить удар. Кругом враги! Да что ж такое? Так никого дружественно настроенного и не появилось на моем пути, кроме кошки. Да и та после истории с призраком вызывала подозрения. Вдруг теперь ее разум герцог поработил, и, перестав служить сестре, она стала рабой брата?
Определиться, хм… А ведь совет и правда работал в обе стороны. Я понимала, зачем Глория решилась на участие в отборе – два шанса удачно выйти замуж лучше, чем один. Но собственные мотивы меня смущали все больше. Особенно после такого реалистичного и невероятно чувственного сна, воспоминания о котором вгоняли в краску, пробуждая совсем неуместные эмоции. Бездна! А ведь еще было и предупреждение от мамы. Как тут бедной мышке не загрустить?
В мраморный зал я вошла отнюдь не в радостном настроении, когда же увидела предмет своих ночных фантазий, любезно беседующий с парочкой разодетых девиц, чей язык тела говорил сам за себя, поняла: секунду назад я была сама доброта, а вот теперь точно мрачнее тучи. Герцог, не в пример
