Они прибыли туда через семнадцать минут, и сразу же стало ясно, что это четкая ловушка. Вошедший в кафе мужчина выглядел достаточно респектабельно: кремовый парусиновый костюм, солнечные очки, высокий лоб с еле заметными залысинами и шелковый платок в кармашке пиджака. Семеро вооруженных мужчин, занявших позиции вокруг небольшого заведения и ближайших дорожек, даже не удосужились скрыть наличие оружия. Один из этих идиотов, заслуживавший того, чтобы ему отстрелило яйца при неизбежном небрежном обращении с оружием, засунул пистолет за ремень брюк.
Все это я видела, проходя между ними, глазея на базарное великолепие, как добропорядочная туристка. В наушнике я слышала происходивший в кафе разговор, в котором, к счастью, не участвовала:
Тола наклонилась через стол и вытянула руку, чтобы ласково погладить покупателя по бедру. Резкий удар, он отшвырнул ее руку, она дернулась назад с выражением животной боли на лице.
Я набрала номер мобильного в кафе.
Ответил mugurski71.
– Да?
– Слишком там стволов много, – сказала я. – А бриллианты говорят тебе «пока-пока»!
Он попытался что-то сказать, но я сбросила вызов, вытащила аккумулятор, сим-карту и швырнула в мусорный бак при выходе с базара.
Тем же вечером я покинула Оман, стащив билет у пассажирки круизного лайнера, направлявшегося в сторону Красного моря. В ее каюту я зайти не могла: она уже подняла на борту дикий шум, и сразу же стали искать безбилетного пассажира. Но я могла сидеть в баре, одно за другим заказывая разнообразное безалкогольное пойло и выжидая, пока служба безопасности оставит свои усилия, заявив: «Возможно, мэм, вы просто потеряли свой билет», прежде чем мы выйдем из порта. Я не могла пронести багаж, который привлек бы внимание, так что разгуливала по лайнеру со своими крадеными бриллиантами и не спала до трех часов ночи, пока мне, наконец, не удалось вздремнуть во время жуткой романтической комедии, которую крутили в круглосуточно работавшем кинозале.
Днем я дремала на верхней палубе с видом на море, а где-то внизу ревели и рычали двигатели. Я купила бикини в тамошнем магазине с запредельными ценами, переоделась в туалете, поплавала в открытом бассейне на палубе лайнера, помылась в одном из фонтанов, бивших по обе стороны бассейна, обсохла на солнце, познакомилась со священником и его женой, с отставным подполковником королевских ВВС, с бывшей танцовщицей и преподавательницей чечетки и ее четырьмя омерзительными чадами, с мужчиной, отрекомендовавшимся как «торговец сырьем», но в котором я заподозрила торговца оружием, и с группой студентов-актеров. Те каждый день играли «дивный утренник для детей!» («Добродушного великана») и вечером, на той же сцене, давали «высококультурный спектакль для взрослых» («Ричарда Третьего»).
– Я играю короля Ричарда, – заговорщическим тоном прошептал мне на ухо один из них. – Это большая роль, в том смысле, важное для меня событие, роль потрясающая, просто потрясающая! Однако, между нами, я куда лучше себя чувствую, когда играю на утреннике говорящую брокколи.
– Вот уж не знала, что в «Добродушном великане» присутствует говорящая брокколи.
– Я тоже! Но таково режиссерское видение.
В обеденном салоне первого класса я увидела пару, красивее которой в жизни не встречала. Его лучившийся блеск не затмевал ее, а скорее оттенял и подчеркивал, и весь зал повернулся в их сторону, когда они вошли. Официанты наперебой поспешили исполнить их желания, которые выразились в безликом вегетарианском меню и странном протеиновом напитке. Она все время сидела, опершись подбородком о ладонь, и смеялась над его шутками смехом, похожим на звон столового серебра о хрустальный бокал, и не смотрела ему в лицо, но все время оглядывала зал, словно животное, высматривающее хищников в высокой траве.
Я подошла к ним из чистого любопытства, сказала, что работаю продюсером на Би-би-си, и извините за вторжение, но не видела ли я их по телевизору?
– Еще нет, – ответил мужчина, ослепительно улыбнувшись.
– О, продюсер, какая прелесть! – воскликнула женщина, и после нескольких коротких предложений и пары ссылок на моего друга, генерального директора, и на то, как замечательно встретить новые таланты, я уже сидела за их столиком.
– Как бы мне хотелось попасть на телевидение! – воскликнула она. – Не ради славы, сами понимаете, но для того, что, по-моему, есть масса важных вещей, о которых я могла бы рассказать.
Ее партнер присоединился к разговору, когда я упомянула автомобильное шоу «Топ Гир», и поинтересовался, встречалась ли я с гонщиками и садилась ли за руль.
