Нет, дело было не в очередном «провале». Перемены видели все: на лицах Оли и Альберта застыло точно такое же комичное изумление, как, по всей видимости, и у нее самой.
Леднев шикарно загорел и невероятно похорошел. Конечно, Марик всегда был милым, внешне приятным парнем, но тут речь шла не о приятности и миловидности. Он стал просто исключительно хорош, уверен в себе, обаятелен и сексуален. Если уж на Киру это произвело сильное впечатление, то влюбленная Оленька и вовсе едва удерживалась на стуле.
– Ты что, пластическую операцию сделал? – выдал прямодушный Альберт.
– Что? – не понял Марик.
Похоже, он не осознавал произошедших с ним перемен. Продолжая улыбаться чуть рассеянной, счастливой улыбкой, Леднев извлек из недр своей сумки бутылку шампанского и застенчиво проговорил:
– Поздравьте меня, ребята, я женюсь!
Повисла пауза. Новость была оглушительная. Никто уже и не ждал, что старый холостяк Марик решится запятнать свой паспорт. А он – нате вам! – выкинул номер.
– Все-таки настоящий двигатель прогресса – это секс! – глубокомысленно изрек Альберт.
Тишина была сломана. Альберт с Кирой бросились к Марику, наперебой принялись поздравлять, целовать, жать ему руку, похлопывать по плечам. Хлопнула пробка от шампанского, все смеялись, одновременно что-то говорили, искали стаканы…
И только Оля Карпова неподвижно сидела на своем месте, не делая попытки подойти к Марику.
– Оленька, – виновато улыбаясь, произнес Марик.
Конечно, он никогда ничего не обещал ей. Более того, они ни разу не поговорили о ее чувствах. Впрочем, этого и не требовалось, Марик и так обо всем прекрасно знал. Олина безответная любовь к шефу давно была всем известна, являлась предметом беззлобных шуточек и дружеских подначиваний со стороны Альберта. О ней уже даже не сплетничали в других отделах. Это было такое же вечное, незыблемое и привычное явление, как смена времен года или восход солнца по утрам. К этой любви все настолько привыкли и пригляделись, что не замечали ее глубины и истинности.
А сейчас всем вдруг стало стыдно и одновременно страшно. Стыдно за то, что они, получается, ликовали над Оленькиной бедой. А страшно потому, что им в одночасье, при одном взгляде на помертвевшее Олино лицо, открылись сила и мощь этой любви. И непонятно было, кого этой силой теперь сметет – Марика или саму Олю?
– Оленька, – повторил Леднев, делая шаг к ней.
Он ожидал потоков слез: Оленька плакала по любому поводу, приготовился к истерике или обмороку. Но Карпова удивила всех. Она не зарыдала, не закричала, не затопала ногами и не потеряла сознания. Выпрямившись во весь свой небольшой росточек, Оленька шагнула ему навстречу, улыбнулась и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала в щеку.
– Поздравляю, Марк! – негромко произнесла она своим полудетским голоском. – Очень рада за тебя. Можно узнать, кто твоя невеста?
«Вот так цыпленок! – восхитилась про себя Кира. – Кто бы мог подумать!»
– Невеста? Ой, я же вам еще не сказал, – опомнился Марик и принялся взахлеб рассказывать о своей избраннице.
Рассказ получился банальный, но вполне жизненный. Познакомились Марик и Таня на одной из экскурсий, уже ближе к завершению поездки. Выяснилось, что она тоже из Казани – надо же! Рядом жили, а нашли друг друга на заморском курорте, не переставал изумляться Марик. Конечно, Таня оказалась лучше всех: и умная, и красивая, и добрая, и начитанная, и понимающая, и ласковая.
Видела потом это совершенство Кира. Ничего особенного. Самая обычная девица, мышь мышью. Тихоня. Стоило за такой далеко ехать, если Оленька столько лет была рядом? Тот же типаж. Оленька, глядишь, и поинтереснее будет. Но любовь не спрашивает. И потом, надо отдать должное: с Таней Марик словно проснулся, ожил, заиграл яркими красками.
До возвращения домой оставалось всего три дня, но влюбленные решили задержаться еще ненадолго. Оба сразу поняли, что никакой это не курортный роман – это судьба. В ближайший понедельник они идут подавать заявление в загс. А жить Танюша будет у него. Он сегодня едет к ее родителям. Знакомиться, а заодно и Танины вещи забирать.
– Лихо вы! – прокомментировал Альберт.
– На свадьбу позовешь? – улыбнулась Кира.
– А то! Куда без вас?
– Когда собираетесь?
– Я хоть завтра готов, но Танюша хочет обязательно летом.
Все еще долго голосили, удивлялись, подтрунивали, смеялись, строили планы, произносили тосты и пили шампанское из чайных чашек.
А в понедельник Оленька положила Марику на стол заявление об уходе. Сказала, что отработает две положенные недели, чтобы ей успели найти замену, и уйдет. Отговорить ее оказалось невозможно: Оля была непреклонна в своем решении никогда больше не видеть Марика. Кира и Альберт чуть не плакали: из-за чужой, непонятно откуда взявшейся Тани распадалась такая отличная компания! Сжились, сроднились, понимали друг друга с полуслова – и
