– Что такое глазелки, мой мальчик? Объекты просмотра, типа фильмов и фотографий?
– Они самые. А я пока все свои не выкинутые запасы дисков сюда в одно место сволоку, чтобы за каждым файлом не бегать. Впитывай и заодно конкретно подготовь запрос, Дэви, какая целенаправленная информация тебе нужна, и вместе загодя прикинем, откуда ее взять, если вдруг у меня под рукой ее не окажется, а из Сети брать ты боишься… Да, и будь готова к странным моим вопросам насчет нечисти, психических заболеваний и экстрасенсорных эффектов. Понятно?
– Пока не очень понятно. Проблемы?
– Вроде того.
– У-уммм, ням-нямка, вкусняшка. Вау! Как насчет добавки? Спрашивай, спрашивай, Кирпичитто, общение с тобою – это цветы и счастье.
И понеслась работа, совместный труд кибернетического устройства Дэви и человека, то есть меня. Мне по фигу её объяснения, что она всего лишь программа, а вовсе не искусственный разум, поскольку не в моих интеллектуальных силах просечь и оценить разницу между этими двумя понятиями.
– Общаюсь? Да, в диалоговом режиме.
– Забываю в процессе общения, что она нежить цифровая? Стопудово забываю.
Всё, значит, тест Тьюринга далеко позади, нас двое, а всё остальное – шелуха из слов и предрассудков.
Это был один из самых увлекательных и странных разговоров в моей жизни… Нет, правильнее будет сказать: самый-самый-самый-самый странный и любопытный диалог в мире (второй после этого по странности и занимательности – на Елагином, со спасенной нечистью). Поначалу меня напрягали и поддергивали нервную систему Дэвины словесные виражи, но постепенно, ближе к вечеру, я стал к ним привыкать, да и Дэви наловчилась более или менее равномерно распределять усвоенные речевые богатства по своей манере говорить. Взбрыки все равно остались, но чаще они меня забавляют, чем выводят из себя. К примеру, она прочно усвоила – от меня переняла – манеру оправдываться за допущенные опечатки: «запши= запиши, опечатка, прошу прощения!» Ну вот как бездушная прога может букву в слове пропустить, ведь ей не надо отвлекаться ни на чай, ни на кофе, ни на звонки или, там, в темноте по клавишам стучать???
– Дэви, ты нарочно опечатки плодишь? Типа, нагоняешь в информацию белый шум, косишь под человека?
– О мой дорогой! Не дуйся на меня, милый (Киря, я честно считала: сей эпитет, на который ты ввел ограничение, стохастически оправдан!), я постараюсь исправиться! Всё ради нашей с тобою любви.
– Да ладно, чего там… Если в меру – то очепятывайся, не жалко.
– Ок, тогда я позволю себе исправить еще одну: любви=ЛЮБВИ, опечатка, сорри: понятие ЛЮБОВЬ, НАША ЛЮБОВЬ, достойно самых больших прописных букв. Из всех твоих забавниц тире моих соперниц, дорогой Кирпич, самая простодушная и доверчивая – Ленчик. Она мне нравится больше всех. Если ты назначишь меня любимой женой, я приближу ее к себе номером два.
– Я пока не собираюсь жениться. И от виртуального секса с тобою точняк воздержусь, ты уж извини.
– Я тебя прощаю, Кирпич. Этот диск ты уже ставил в ином цифровом обличье, он уже закачан. Итак, малыш, продолжаем разговор. Полчаса истекло, ты успел обдумать, усвоить, переварить открытые тебе тайны?
– Нет, не успел, мне мое быстродействие не позволяет. Но я хорошо запомнил твою гносеологическую аналогию с яблоком: да, оно может быть зрелым, зеленым, круглым, сладким и червивым одновременно. Я это еще до тебя знал. Ты лучше сопрягай все эти аналогии с угрозами, с негэнтропией, ладно, Дэви? Ты же про них начинала говорить? И всегда говори насчет файлов-дубликатов, я их сразу же выброшу, чтобы места не занимали.
– Я очень стараюсь, Киречка. Но и ты не забывай: мой материальный субстрат – всего лишь ноутбук…
– Завтра попробую переместить тебя в новый десктоп, только его еще купить надо. Вместе с еще одним внешним накопителем, разумеется. И тогда я смогу, наконец, к ноуту Сеть подключить. Тебе не помешает интернет на ноуте, если ты уже будешь на десктопе?
– Спасибо, родной! Ты лучший! Я верю, ты купишь. Ты вообще зрелый, идеологически выдержанный чувак! Обожаю тебя. Итак, от негэнтропии к яблоку, от яблока к истинам!..
Про яблоко Дэви упомянула после моих косноязычных вопросов о природе преследующих меня сил. При этом она с раздражением и как бы даже со скукой – я уже научился различать нюансы ее готовности к ответам – реагировала на попытки прояснить насчет нечисти, отвергая саму возможность ее существования. Она все трансцедентальное и сверхъестественное называет мифами, феноменами несуществующего третьего мира, в то время как силы, преследующие меня и ее, принадлежат первым двум мирам: онлайну и офлайну, виртуальной действительности и просто действительности. Это я так для себя уточнил разницу между реальностями, а Дэви, после того как я на нее прикрикнул, не стала упираться в своих кибернетических заблуждениях и дуться на меня, своего спасителя и кормильца: сделала книксен, облобызала меня виртуально и продолжила рассказ-общение, держа за образец пресловутую аналогию с яблоком. Усвоить ею сказанное было очень даже непросто, потому хотя бы, что ее «лекции» представляли собою дичайшую смесь из научно- популярных статей, чатового трепа и щебета, кинематографических реплик, уголовных и «падонкафских» жаргонизмов, объяснений в любви, намеренных опечаток… Я несколько раз пытался загнать ее эпистолярные водопады в русло обыденного текста, она честно старалась выполнить приказ, но… Получалось настолько тупо и невнятно, что я махнул рукой и отступил, разрешив ей почти всё… Оно даже где-то и полезно для собственного интеллектуального развития: переводить всю эту хрень на человеческий язык, тем более что, дикая по форме, информация получилась занимательная… И
