что покушения на королей выгодны только принцам.
– Слава его высочеству! Слава победителю при озере Мортаг! – вопили в толпе, и Брайс поднял руку, сам не зная зачем – то ли чтобы унять крики, то ли чтобы приветствовать этих людей.
Он сразу же понял, что совершил ошибку: не нужно было ничего делать, следовало просто повернуться и уйти. Но было поздно, толпа заметила его жест и взорвалась новыми криками, пуще прежнего. И Брайс вдруг понял, что стоит над волнующейся толпой, воздев руку в приветствии, слишком величественном, слишком царственном, и тысячи глаз глядят на него жадно и восторженно, а за спиной у него – пустой трон.
Он повернулся, задев плечом стоящего рядом герольда, резким шагом прошел мимо шушукающихся придворных и скрылся с глаз толпы.
Только внутри, в полутемном зале, он остановился и привалился спиной к стене, сжал в кулаки мелко подрагивающие руки. И позволил прерывистому дыханию вырваться сквозь крепко сжатые зубы.
– Ваше высочество! Наконец-то вы здесь.
Брайс резко повернул голову и посмотрел на виконта Эгмонтера, склонившегося перед ним в церемонном поклоне.
– Я еще не имел возможности приветствовать ваше высочество после возвращения. Исправляю свою оплошность и нижайше молю простить, – громко сказал Эгмонтер.
Брайс проводил взглядом группу придворных, проходящих в тот момент мимо них, и проговорил, почти не разжимая губ:
– В моих покоях через час.
Весь этот час он метался по своей спальне, как дикий зверь по клетке, пиная мебель и с трудом удерживаясь от желания расшвырять ее по всей комнате. Когда Эгмонтер наконец явился, Брайс приветствовал его витиеватым ругательством.
– Какого демона, Эгмонтер, почему так долго?!
– Вы сказали через час, мой принц. Прошел ровно час.
– Да? Проклятье… Ну, говорите!
– Вы уверены, что именно здесь… – начал Эгмонтер, и Брайс рявкнул:
– Конечно, я уверен, дурья ваша башка! Я сам ставил защиту на эти покои. Кто, по-вашему, сможет пробить ее теперь, когда Иссилдор мертв? Мой ненаглядный братишка, что ли?
– Вы совершенно правы, мой принц, – тотчас поклонился Эгмонтер, и у Брайса мелькнуло сумасшедшее чувство, будто виконта забавляет его ярость. Да как он смеет…
Но тут Эгмонтер сказал нечто такое, от чего ярость Брайса мгновенно улетучилась.
– Вы совершенно правы. Лорд Иссилдор был могущественным союзником, и его гибель прискорбна. Но после него не осталось в Митриле мага сильнее вас.
Брайс замер, осознавая этот факт. Мысль выглядела очевидной, но он был слишком ошарашен всеми событиями последнего времени – своей победой у Мортага, внезапной любовью народа, покушением на Яннема и последовавшими кровавыми репрессиями, чтобы подумать об очевидном.
– И ваш брат прекрасно это понимает, – добавил Эгмонтер, внимательно наблюдая за лицом Брайса. – Именно потому он отправил вам это послание.
– Послание?
– Разумеется. А чем, по-вашему, была казнь двух дюжин преданных вам людей у вас на глазах? Для кого, по-вашему, король Яннем устроил этот спектакль? Уж точно не для черни… хотя отчасти и для нее тоже. Народ теперь будет говорить о новом короле не только то, что он калека и лжец. Надо отдать вашему брату должное, новую тему для обсуждения в тавернах он задал надолго.
– У меня к вам множество вопросов, Эгмонтер, – перебил Брайс, не желая больше говорить о Яннеме, по крайней мере не сейчас. – Почему вы все еще на свободе? Что здесь происходило, пока меня не было? И чем, Тьма вас забери, вы занимались, пока мы с Иссилдором разбирались с орками?
Виконт Эгмонтер смиренно опустил голову.
– Резонные вопросы, мой принц. Я отвечу на все, но начну, если позволите, с последнего, поскольку он сейчас наиболее важен. Мне очень жаль, что я не смог присоединиться к группе магов в славной битве, хотя, сказать откровенно, боевая магия не является моей сильной стороной. Куда больше я поднаторел в магии контроля и управления, малоэффективной против орков, но незаменимой при общении с людьми. И пока я был здесь, мой принц, я пытался выяснить то, что, полагаю, до сих пор не удалось всей вашей армии и всем шпикам Лорда-дознавателя. Я выяснил, зачем в Митрил приходили орки.
– Правда? – Брайс так удивился, что шагнул к Эгмонтеру ближе, забыв о глухой неприязни, граничащей с физическим отвращением, которую неизменно испытывал в присутствии этого человека. – И как же вам это удалось?
– Почти случайно. Я искал нечто, за чем и прибыл в Эрдамар. Ибо, пора признаться в этом вашему высочеству, вовсе не сомнительный титул и второстепенный пост в провинциальном королевстве привели меня в Митрил… при всем уважении к моему принцу. Здесь, в ваших горах, есть нечто намного более важное, чем все ваше королевство. Открывающее для вас нечто гораздо большее, чем путь к короне Митрила.
