— Уже пора? — промямлило из пещеры некое существо.
— Да, — решительно заявила я. — Люций, перемещай нас всех на Нуову.
— Эх, даже в футбол не успел поиграть, — вздохнул Люций.
…И вот мы снова на Нуове, где начался сезон цветения алой магнолии и круглогодичных одуванчиков.
— Смотри, сестра, — показала я ей всю эту красоту. — Разве не чудо?
— А кто правитель вашего города?
— Глоссария. Идем, я познакомлю всех вас с ней.
Глоссария как раз копалась на своей банановой плантации, когда мы подошли.
— Кого я вижу! — воскликнула она. — У Люции проснулась совесть, и она вспомнила о родной сестре и ее поклоннике. Но не суть. Трамба-дамба, великий жрец Окойи, вспомнил ли ты меня?
Старичок пошел пятнами, как хамелеон.
— Глоссария! Вечная звезда моих мыслей и огонь моих чресел. Ты еще жива и по-прежнему прекрасна! О, дай обнять…
— Это попозже.
Глоссария вышла из бананника и молвила:
— Извольте все пожаловать в мой дом.
— Я не пойду, — сказал Люций. — У вас там дела взрослые, а я хочу играть с Собакой.
И умчался.
Ну а мы пожаловали.
Дом у Глоссарии выстроен был добротно и изящно. Мы сели на веранде в плетеные кресла, служанка Глоссарии принесла напитки и сладости, и начался такой разговор:
— Трамба, а ты помнишь, как мы добили квантовой теорией того черного мага из плоскости У? Ты тогда светился!
— Глоссария, а помнишь студентов курса нейролингвистики, который ты вела в галактике Трент? Они же волочились за тобой, как блохи за собакой, извиняюсь.
— Да, хорошо вспомнить старину. Но сейчас-то ты что приперся, старый распутник? У нас невинная планета, где все — свет и любовь…
— Я не себя ради, Глоссария. Вот эта девица хочет оженить на себе этого парня, а я должен совершить обряд.
Глоссария подняла бровь:
— Ай-Серез, — сказала она моей сестре, — не думала, что ты у нас такая неразборчивая.
— Он мне обещал!
— Вот этот старый хрыч обещал мне куда больше, поверь. Нет, я не благословляю вас на брак. Пока. Поживите здесь три месяца, осмотритесь, освойтесь в новых жилищах, найдите себе работу, друзей, и если после этого вы снова потребуете брака, мы подчинимся.
— Идем, — сказала я сестре. — Не ко времени, конечно, но я познакомлю тебя со своим… другом.
— Чего уж там, так и скажи, что женихом.
— Да, но мы не спешим. Очень много дел по освоению планеты. Вот давайте вместе через три месяца и поженимся, если еще будем этого хотеть.
Маттео я обнаружила на верфи, где он вместе с другими мужчинами крепил шпангоуты первого корабля Нуовы.
— Ты не одна, милая? — улыбнулся он. — Как я понимаю, это твоя сестра.
— Ай-Серез, — поклонилась сестра.
— Я — Маттео, и когда ловлю на себе взгляд вот этой девушки, то бываю счастлив весь день.
— Эй, Маттео! — послышался крик. — С кем это ты там прохлаждаешься?
К нам спешил высокий, статный юноша с волосами, в которых запутались стружки. Он был красив так, что хотелось вздохнуть, а моя сестра так и впилась в него взглядом.
— Знакомься, Рутбис, это сестра моей подруги. Ее зовут Ай-Серез.
— Очень польщен знакомством. — Да парень так и прилип взглядом к моей сестренке!
Мне тоже очень, очень приятно, — зарделась Ай-Серез. — Кстати, вы все можете называть меня Айви — для краткости.
Ах, кокетка!
— Мы строим первый парусник Нуовы, чтобы совершить кругосветное путешествие.
— Это замечательно, — улыбнулась моя сестра. — Но у вас в кудрях полно стружек. Позвольте я вытащу…
Рутбис позволил, а я поволокла своего Маттео прочь.
— Ты чего? — удивился он.
— Дай им пообщаться наедине. Разве ты не понимаешь, что тут дело сердечное?
