Цвет жизни

За девушкой стоит очередь, но она смотрит на подруг.

— Что ему ответить?

— Напиши, что встречаешься с кем-то другим, — предлагает одна из девушек.

Другая качает головой:

— Нет, ничего не пиши. Пусть подождет.

Как и люди в очереди, я начинаю раздражаться.

— Извините, — приклеив улыбку к лицу, пробую я еще раз, — вы готовы сделать заказ?

Девушка поднимает на меня глаза. У нее на щеках румяна с блеском, из-за которых она кажется совсем молоденькой, хотя я уверена, что это совсем не то, чего она добивалась.

— У вас есть луковые кольца?

— Нет, это в «Бургер Кинг». Наше меню наверху. — Я указываю наверх. — Если вы не готовы, может быть, отойдете пока в сторонку?

Она смотрит на подруг, и ее брови возмущенно ползут на лоб, как будто я сказала что-то обидное.

— Не волнуйся, мать, я просто хотела…

Я замираю. Эта девушка не Черная. Она белая, белее некуда. Так почему она со мной так разговаривает?

Ее подруга выходит вперед и заказывает большую порцию картофеля фри, вторая берет диетическую колу и снек-ролл. Сама девушка заказывает «Хэппи мил», и я, гневно заполняя коробку, осознаю иронию положения.

Спустя три клиента я все еще наблюдаю за ними краешком глаза. Девушка ест чизбургер.

Я поворачиваюсь к коллеге, стоящему рядом за прилавком:

— Я сейчас.

Я выхожу в обеденный зал, где девушка и ее подруги все еще вершат суд:

— …так и сказала ей прямо в лицо: «Кто поджег фитиль на твоем тампоне?»

— Простите, — прерываю я. — Мне не понравилось, как вы разговаривали со мной у стойки.

Горячий румянец вспыхивает на щеках девушки.

— Вау, ладно. Извините, — говорит она, но губы ее подергиваются.

Рядом как из-под земли возникает мой начальник. Джефф — бывший менеджер среднего звена шарикоподшипникового завода, которого сократили во время экономического кризиса, и рестораном он руководит так, будто мы тут выдаем государственные тайны, а не картошку фри.

— Рут, есть проблемы?

Есть. Огромное множество. Начиная с того, что я не мать этой девушки, и заканчивая тем, что она через час забудет об этом разговоре. Но если я решу сейчас постоять за себя, за это придется заплатить.

— Нет, сэр, — говорю я Джеффу и возвращаюсь к стойке.

День становится еще хуже, когда я выхожу с работы и вижу шесть пропущенных звонков от Кеннеди. Я сразу же ей перезваниваю.

— Я думала, вы согласились, что работать с Уоллесом Мерси не стоит! — выпаливает она, даже не поздоровавшись.

— Что? Ну да, согласилась.

— Так вы не знали, что он решил провести сегодня в вашу честь марш перед зданием суда?

Я останавливаюсь посреди толпы.

— Что за шутки? Кеннеди, я не разговаривала с Уоллесом!

— Ваша сестра стояла рядом с ним.

Что ж, загадка решена.

— Адиса поступает так, как хочет.

— Вы не можете ее контролировать?

— Я пыталась сорок четыре года, но до сих пор не получалось.

— Попытайтесь еще, — говорит мне Кеннеди.

Вот почему я села на автобус и поехала к сестре, а не отправилась прямиком домой. Когда Донте впускает меня, Адиса сидит на диване и играет на телефоне в «Кэнди краш», хотя уже почти время обедать.

— Кто к нам пожаловал… — говорит она. — Ты где пропадала?

— У меня после Нового года дурдом. Разрываюсь между работой и подготовкой к суду, минутки свободной нет.

— А я заходила к тебе на днях. Эдисон говорил?

Я сбрасываю ее ноги с дивана, освобождая место для себя.

— Заходила сказать, что теперь твой лучший друг — Уоллес Мерси?