змея В каком-то офисе дремала Вдруг рэкетиров мал-нимало Налетело Она кричит: Не я! не я! Я здесь совсем случайно, братцы! Да кто же станет разбираться Вот и не разобрались Вернее – разобрались Я так хотел, ну просто страсть В энциклопедию попасть Большую Советскую Вчера случайно открываю Смотрю: попал! но как кривая Какой-то монотонной несовпадающей с самой собой алгебраической последовательности Открытой, оказывается, еще арабами до нашей эры Один большой сперматозоид В обличье зайца откровенно В Звенигороде предвоенном На посаде Был удивительно назойлив Кричал: Война! война идет! — И вправду, сорок первый год Ведь Шел — Накликал Я помню, в детстве вурдалаки Были обычно, словно злаки Полевые Но карате или ушу У нас тогда еще не знали Они входили и просили Вурдалаки: Ну, миленький, дай укушу! — Кусай, кусай! – им отвечали — Я и так весь уже давно перекушенный Вас тут всех не разобрать Каспаров в шахматы играл С какой-то газовою фракцией Из них там кто-то проиграл В общем, неважно – это акция Беспроигрышная, фактически Была в помощь демократическому Движению В освободившейся тогда России С большой тарелкой творога Я разговаривал под вечер Потом вмешалася нога Моя Потом какой-то поперечный Разрез Потом доспех на всех порах Потом вмешались пух и прах И пошло1998ПредуведомлениеОбычные, мощные, судьбоносные человеческие сюжеты проходят сквозь все разнообразие жизненных обстоятельств, национальных и религиозных особенностей, временных различий с легкостью ножа. Вот и мы на материале нынешних авантюрных личностей прослеживаем классические черты трагедий, в девятнадцатом веке обретших черты мелодрамы. Сугубая авантюрность, краткожизненность, обнаженность и непосредственность реакций, потребностей и проявлений, близость к жестам экономики потлача, кутежи и похвальба – все это придает нашим героям черты более языческие и эпические. Ну, не будем же высокомерными и презрительными в простом деле слежения и исследования.
Приходит в баню, раздевается Подначиваемый при этом Друзьями: Прыгай! Мы потом Следом! — Он прыгает и растворяется Без следа — Чудовищная кислота Серная В бассейн спецьяльно налита Была На этот случай Сидит в роскошном кабинете Неполных двадцати трех лет И тут без стука входят эти Трое И целлофановый пакет На голову его натягивают Он ножками сперва подрагивает А потом стихает Они уходят Дитя банкирское крадут И прячут где-то там на даче Удаленной И выкупа большого ждут И тут врываются к ним ночью С автоматами — Кровавая, страшная, дикая ночь Будут уж помнить банкирскую дочь Ребята, хорошо сидим! — Сидят в хорошем ресторане Какой-то вроде шорох странный И следом – взрыв, и следом – дым Непроглядный Все застилает, в самом деле — Неплохо так себе сидели Да, видать, кому-то очень плохо Неслышно, тихо, словно зверь Подходит и отмычкой дверь Внезапно открывает Внутрь входит и обомлевает: Детишки, взрослые, мой Бог Расстрелянные все вокруг Валяются Знать, кто-то вот опередил И он с досады разрядил Обойму В стену Машина мощная летит Мерседес Ей нет преград среди природы Пред ней сторонятся народы Местные Но мощный взрыв – и все летит Все разлетается в стороны И лишь огромная воронка Метров десять в диаметреДа ты мне руку не ломай! — А я тебе и не ломаю! — Уже прекрасный месяц май Иль где-то близко к Первомаю Памятному Сейчас уже порядочно подзабытому А тут такое, что неловко — Один лежит, и монтировкой Другой По голове его лупит Да ты мне руку не ломай! — А я тебе и не ломаю! — Уже прекрасный месяц май Иль где-то близко к Первомаю Памятному Сейчас уже порядочно подзабытому А тут такое, что неловко —
