вообще, где та незыблемая точка, с которой можно было бы истинно сказать чему-либо или о чем-либо: да! или нет! Только, пожалуй, о себе, да и то о своей предполагаемо-интенциональной, а не субстациональной природе. Как, собственно, и было нам положено: не говори ничего, кроме: да-да, или нет- нет.
Вот и отцов мы воскресили В духовном смысле лишь, увы Но и то! Отцы! отцы! в чем ваша сила? — А в том, что мы уже мертвы И не подлежим изменениям согласно желаниям или нежеланиям нашего гипотетически-амбивалентного воскрешения или невоскрешения! — Так неужто ль это сила? — Это неместная сила, превосходящая сосуд вашего вмещения! Нас утро встречает, встречает Встречает, встречает река Над нами качели качает Точеная чья-то рука И шепот: Нас любит не первый, но третий Как метафизический факт Река тебя, милый, не встретит А утро нас встретит, но так Что как бы и не встретит Вышла страшная Ирина Даже не Ирина А скорей всего Марина Но и не Марина Обводила всех незрячим Взглядом полузрячим И кто был в округе зрячим Сразу стал незрячим Стали все родными вещи Как бы и не вещи И простой поступок вещий Приобрел зловещий Оттенок У нас В конце ХХ века Особенно смутной осенней порою Гуляешь по кладбищу в центре Москвы Они подлетают веселой толпою: Ты здесь похоронен? – Да нет, это вы Здесь похоронены! — Да нет, нет, это ты здесь похоронен! – смеются они Нет, нет, вы, вы! – настаиваю я Ты, ты! – звучат их девические голоса Вы, вы! я абсолютно во плоти! — Ну, это ты в пределах стянутого на тебя континуума описываешься в терминах, определяемых как предикат плотскости, а мы индуцированы на границе и вольны принять любую систему! — Ну, что им отвечать?! Согласен, девочки Где было много – стало мало Чего и сколько – не понять Лишь одна клеточка рыдала Ее мне было не унять Она о всех ушедших пела Отчаливших в небытие Одна репрезентуя тело Ужавшееся до неет. е. до уровня одной клетки, переходя практически в другое измерение, ушедши, как говорится, в астрал, почти совпав в размерах с горизонтом души и как бы даже соревнуясь с ней1992ПредуведомлениеВсе это пред и пост в предыдущие времена аксиологических воспалений всевекторных придатков были бы взаимоисключающими, или бы обводящим оксюморонно-трансгрессивным способом указывали на наличие неопознанного, несхваченного иного, обхватывающего их в их взаимоотрицании самораздвояющейся полнотой.
Нынче же что? – нынче же ничего. В смысле, сказал и сказал! И ничего не шелохнулось, не встрепенулось, не обрушилось и не прорвалось. Никакой вихрь не двинулся ни на какой смерч, сметая все и вся на своем пути. Просто берется линеечка, откладывается столько-то сантиметров по этой оси, столько-то по той – вот те и твои предпост, кушай.
Рыбка малая, ловись Малая-премалая Господи, Есусе Христь Как уж ты нас балуешь Право Ловишь белою рукой Смотришь в очи синие Блеклые И пускаешь на покой В омуты России Отдохнуть Лет так на двести-триста Батюшка пухлой рукой перекрестит Да и в алтарь свой уйдет Выйдет хромая Матрена из местных В церкови все приберет Свечки заменит да двери закроет Выйду я смирн на крыльцо Вечер как будто из призрачной скроен Марли Наброшенной на лицо Мое Горящее Многострадальной Волгой шли И Ленина мы проходили Статую Она пылала в дивной силе Еще не зная, что вдали В Москве В мавзолее В центре В сердце своем Неумолимо год от года Слабеет он среди народа Образом своим А она не знала и все пылала неземной силой, уж неизвестно у кого и заемной У нас легко злодеем быть Народ их любит, и у Бога Российского одна тревога Как бы его не загубить Не извести окончательно Злодейство А ежели ты не злодей То для тебя среди людей Даже и различенья-то нет Нет различающего устройства и устава Все одно – злодейФизиологемы оставляемой духовности
