отрядов легла на курс атаки, они поначалу даже начали удаляться, повернув почти строго на запад и добавив хода. Поворачивая вправо «все вдруг», они показали нам свой борт и были надежно опознаны как старые крейсера типа «Мацусима» и бывший китайский броненосец «Чен-Иен», заметно менее поворотливый и довольно тихоходный, зато несший четыре 12-дюймовые крупповские пушки в двух башнях.
Передав через связные миноносцы на крейсера Иессена и Добротворского курс и скорость японцев, адмирал потребовал от первого броненосного отряда дать самый полный ход, чтобы быстрее сократить дистанцию. Тяжелые русские корабли набирали скорость, но слишком медленно. Лишь через десять минут они, кажется, начали их догонять. Вскоре справа, в клочьях тумана, показались наши бронепалубные крейсера, шедшие на сходящемся с нами курсе на полном ходу и быстро нас обгонявшие.
В 09:10 от «Суворова» до ближайшего японского крейсера было уже 47 кабельтовых, и он начал пристрелку из правой носовой шестидюймовой башни, добившись накрытия с пятого залпа. Получив данные для стрельбы, открыли огонь из всех калибров все наши броненосцы, стреляя носовыми залпами и распределив цели между отрядами. С «Суворовых» действовали носовые башни главного калибра и первая и вторая шестидюймовые башни левого борта, а с «Осляби» – первая башня, погонное орудие и первый и второй левобортные казематы. Так что каждый новый броненосец действовал двумя тяжелыми и четырьмя шестидюймовыми орудиями. Второй и третий отряды могли стрелять только строго в нос и начали отставать, будучи не в силах держать такой ход.
Довольно быстро под плотным обстрелом оказались все четыре японских крейсера. Несмотря на неважную видимость и туман, мешавший башенным наводчикам видеть цель, артиллерийским офицерам из их высоко расположенных на мачтах рубок все было прекрасно видно. При такой корректировке, нащупав дистанцию, накрытия уже не прекращались. Снаряды ложились хорошо, но были ли попадания, видно не было. Все корабли стреляли, используя «центральную наводку орудий».
В 10:16 противник начал разворачиваться на норд, видимо, уткнувшись в наши броненосные крейсера, а может, под впечатлением от нашего огня. Этот маневр сбил пристрелку, но японцы, только начавшие набирать ход, потеряли скорость в развороте.
Ложась на новый курс, все японские корабли открывали огонь левым бортом по крейсерам, а правым начав отвечать по броненосцам. Но из-за довольно большого расстояния и свежей погоды этот огонь был очень не точным.
Как раз в этот момент залп с «Орла» накрыл «Ицукусиму». Тяжелый снаряд, видимо, угодил в машинное отделение, так как крейсер окутался клубами пара и начал быстро сбавлять ход, покатившись вправо и подставив борт шедшему следом и запоздавшему с поворотом «Чен-Иену». Чтобы избежать столкновения, старый китаец вынужден был взять круто влево, пройдя перед носом своего поврежденного флагмана, выйдя из общего строя и сильно отстав от двух остальных крейсеров. На какое-то время оба японца створились для наших броненосцев, при этом было отмечено удачное попадание с «Наварина» в «Чен-Иен», вызвавшее сильный пожар в его правой башне, которая более уже не стреляла.
Рожественский приказал сосредоточить огонь второго и третьего броненосных отрядов на этих отставших кораблях, а первому отряду броненосцев и Иессену бить по двум оставшимся. Наши корабли уверенно догоняли противника, делая 15–16 узлов. Наши крейсера справа и слева, идя на 18–20 узлах, уже изрядно обогнали свои главные силы и вышли на траверз японцам. Причем «Россия» с «Громобоем» смогли приблизиться на 30 кабельтовых и продолжали сокращать дистанцию. Клещи вокруг японского отряда сжимались все туже, и у них уже не было шансов из них выскочить.
Наши отряды броненосцев и броненосных крейсеров теперь видели друг друга и распределили цели, чтобы иметь возможность различать свои и чужие всплески. Второй отряд крейсеров обстреливал ставший теперь головным «Хасидатэ», а броненосцы – «Мацусиму», при этом перелеты по «Мацусиме» ложились рядом с «Хасидатэ», иногда давая попадания. Вскоре «Суворов» полностью переключился на головной крейсер. Броненосцы оказались в очень выгодной позиции и держали японцев под убийственным продольным огнем, из-под которого им некуда было выскочить. Уточнив дистанцию поочередными залпами одной шестидюймовой башни, тут же давали полный залп, переходя на беглый огонь. Как только цель выходила из-под накрытий, все повторялось сначала.
В 10:20 с «Дмитрия Донского», шедшего впереди крейсеров Иесена, передали семафором, что видят у себя прямо по курсу в 40 кабельтовых еще три крейсера, отходящие на север. За ними маячат еще несколько дымов, предположительно на том же курсе.
Командующий приказал Добротворскому, чьи крейсера показались справа, довернуть к северу на три румба и догнать вновь обнаруженный отряд, забивая эфир максимальной искрой.
Подбитый первым «Ицукусима», болтавшийся на волнах лишь под беспокоящим обстрелом нескольких орудий средних калибров и с энтузиазмом лупивший левым бортом по «Ослябе» из всего что было, вскоре оказался от наших новейших броненосцев в 25–30 кабельтовых и вошел в сектора обстрела кормовых башен и казематов первого отряда. По нему немедленно открыли огонь с «Осляби», бывшей к нему ближе всех, начав пристрелку. Уже с третьего залпа добились накрытия и перешли на беглый огонь кормовыми орудиями со всего первого отряда в максимальном темпе.
Японские крейсера изрядно качало на волне, сильно затрудняя наводку орудий и сбивая скорость, в то время как наши, особенно «Россия» и «Громобой», этого волнения почти не чувствовали и уверенно нагоняли противника, ведя не частый, но очень точный огонь. В 10:22 удачное попадание с «Громобоя», похоже, вывело из строя руль на «Хасидатэ». Он завилял на курсе, шарахаясь то влево, то вправо, пытаясь, видимо, управляться машинами, потерял скорость и начал получать одно попадание за другим, будучи не в силах выйти из-под накрытий. Русские снаряды часто прошивали его корпус насквозь, круша все внутри, проламывая тонкую стальную броню, разбивая котлы. Он запарил и почти совсем остановился, чуть выкатившись влево, и был
