Такой человек не потерпел бы отказа. Малкольм вывел его из комнаты, они прошли по коридору на террасу. Отец очень кстати их не заметил. Малкольм осторожно прикрыл за собой дверь. Полная луна заливала сад ослепительным светом – самая чистая и ясная, какую здесь видели за много месяцев. На них двоих будто прожектор направили.
– Вы говорили, что за вами кто-то следит? – тихонько спросил Малкольм.
– Да. За мостом наблюдают. Есть другой способ переправиться через реку?
– Еще есть моя лодка, сэр. Она вон там. Давайте скорее спустимся с террасы, пока нас никто не увидел.
Лорд Азриэл зашагал рядом с Малкольмом по траве к сарайчику, где хранилась лодка.
– Да это же настоящее каноэ, – одобрительно сказал он, как будто ожидал увидеть детскую игрушку.
Малкольм немного обиделся за «Прекрасную дикарку» и ничего не сказал, а просто перевернул лодку и позволил ей легко соскользнуть на траву и дальше, в воду. Он сказал:
– Сначала мы немного спустимся по течению, чтобы нас не увидели с моста. С той стороны есть тропинка в монастырский сад. Садитесь первым, сэр.
Азриэл так и сделал – и куда более ловко, чем Малкольм ожидал. Леопардиха последовала за ним, легкая, будто тень. Лодка едва шелохнулась. Азриэл изящно сел и подождал, пока Малкольм заберется следом.
– Вы раньше плавали на каноэ… – прошептал мальчик.
– Да. Твое очень хорошее.
– А теперь – тише!
Малкольм оттолкнулся изо всех сил и принялся грести, держась как можно ближе к берегу, в тени нависающих над водой деревьев. Он греб совершенно беззвучно. Если в чем он и достиг мастерства, так это в гребле. Оказавшись за пределами видимости тех, кто мог стоять на мосту, он развернул лодку и направился к другому берегу.
– Я пристану возле ивового пня, – очень тихо сказал он. – Там густая трава. Мы пришвартуемся и пройдем через поле, за изгородью.
Лорд Азриэл выбрался с лодки так же ловко, как и сел в нее. Лучшего пассажира Малкольм и представить себе не мог. Он привязал лодку к толстой ветви, торчавшей из пня, и через несколько секунд они вдвоем уже скользили вдоль края луговины под прикрытием живой изгороди.
Малкольм быстро нашел знакомую прореху в зелени и протиснулся в нее. Для взрослого человека это оказалось труднее, но лорд Азриэл ни слова не сказал. Они оказались в монастырском саду. Сливовые, яблоневые, грушевые и терновые деревья, аккуратные и голые, тихо дремали в белом свете луны.
Малкольм провел своего спутника в обход, на ту сторону, куда смотрело окно комнаты Лиры, спрятанное за новыми ставнями. Выглядели они очень внушительно.
Еще раз пересчитав окна и убедившись, что не ошибся, он тихонько постучал по ставню камешком.
Лорд Азриэл тихо стоял рядом. Луна щедро заливала светом эту сторону здания, так что оба они были как на ладони.
– Не хочу разбудить остальных монахинь и перепугать сестру Фенеллу, у нее больное сердце, – прошептал Малкольм. – Мы должны быть осторожны.
– Я тебе полностью доверяю, – ответил лорд Азриэл.
Малкольм постучал снова, уже сильнее.
– Сестра Фенелла! – прошептал он.
Нет ответа. Он постучал в третий раз.
– Сестра Фенелла, это я, Малкольм!
На самом деле беспокоился он о сестре Бенедикте. Что если он случайно разбудит ее? Вести себя как можно тише и все-таки разбудить сестру Фенеллу было задачей не из легких.
Азриэл стоял неподвижно, глядя во все глаза и ничего не говоря.
Наконец они услышали какое-то движение в комнате. Лира тихонько пискнула, а потом раздался звук, будто по полу передвинули стул или маленький столик. Ласковый старушечий голос что-то пробормотал – всего пару слов, чтобы успокоить младенца.
Малкольм снова позвал, чуть-чуть громче:
– Сестра Фенелла!.. – В комнате слегка вскрикнули. – Это я, Малкольм!
Послышался тихий звук, похожий на шлепанье босых ног по полу, потом лязг щеколды.
– Сестра Фенелла…
– Малкольм? Ты что творишь? – она тоже шептала; ее голос был невнятен со сна.
Ставни она так и не открыла.
– Сестра, простите, простите меня, пожалуйста, – быстро заговорил он. – Но тут отец Лиры, его преследуют… враги, и ему очень нужно повидать дочь,
