осмотрел себя, что моя одежда нормальная и никаких следов от произошедшего не осталось, подмигнув принцессе, быстро выскользнул за дверь. Притворно тяжело о неё опёрся, когда с другой стороны в неё врезалось что-то тяжёлое и со звоном разбилось. На меня тут же устремились любопытные взгляды как гвардейцев, так и слуг, которые стояли тут же у стены. Я сделал отрешённое выражение лица и, покосившись на гвардейцев, которые с трудом сдерживали улыбки, с тяжёлым вздохом пожал плечами и со словами:
– Женщины…
Я пошёл прочь, не сомневаясь, что уже завтра все узнают о нашей размолвке. Всю дорогу, пока ехал домой, я вспоминал юное тело, которое своим запахом едва не свело меня с ума, а желание обладать ею заглушал только неимоверной силой воли.
«Всё, завожу любовницу да помоложе, сил больше нет такое терпеть!» – давно напрашивающееся решение пришло почти сразу, ведь меня никто не удовлетворил в её покоях.
Приехав домой, я застал в своём кабинете маркиза, который сидел и смотрел на бутылку вина, у меня тут же созрел план, едва я его увидел.
– Что за вид, Валентайн?
– А, это вы, милорд, – он повернулся на звук моего голоса. – Ники не хочет меня видеть, я не хочу жить дальше.
– Если пообещаешь выполнить для меня небольшую просьбу, я за секунду развеселю тебя.
Он тут же «загорелся».
– Граф! Ну же! Вы виделись с Ники?! Она что-то сказала?!
– Сначала обещание!
– Если в рамках приличия, то всё что угодно!
– Хорошо, я решил согласиться на предложение принцессы, и мы будем строить ещё три приюта.
Юноша сначала подскочил, потом сел, потом едва не бросился ко мне обниматься, только моё выражение на лице не дало ему это сделать.
– Милорд! Вы же были против?! Я столько раз вас упрашивал!! – он в возбуждении умоляюще на меня посмотрел. – Почему вы передумали?!
– Не мог больше видеть твою постную рожу, – я уселся за свой стол и с наслаждением вытянул ноги. – Ники я сообщил, она тоже довольная, так что как только от тебя будут готовы чертежи и предложения, сразу поедем к ней.
– Я, завтра же!!! – он едва не подпрыгнул на месте, чтобы тут же мчаться рисовать.
– Валентайн, моя просьба, – с укором напомнил я ему. Он тут же вернулся и сел в кресло, выжидающе на меня посмотрев.
– Очень щекотливое дело, мой юный друг, поэтому если я тебе о нём расскажу, обещай молчать! – загадочным тоном сказал я, делая паузу после каждого слова.
– Граф, вы ведь знаете, я не болтун, – обиделся он.
– Понимаешь, дело не одного меня касается. Сегодня, когда я был у принцессы, то застал в слезах баронессу Ганой. Она долго не хотела рассказывать мне причину своих слёз, но я смог убедить её, что в силах помочь такой молодой и красивой девушке.
Маркиз при упоминании имени девушки покраснел и опустил глаза.
– О?! Да ты что-то знаешь?! – я тут же по его виду догадался, что он в курсе ситуации с девушкой, мне нужны были подробности, а то я толком не знал, о чём врать дальше.
– Случайно увидел, я не подглядывал специально! Клянусь! – он словно защитился от меня ладонями.
– Рассказывай, хочу услышать твою версию!
Он стал кочевряжиться, что о таком не принято говорить, на что я сказал, что совращать незамужних девушек тоже не принято, так что он сдался под моим напором и рассказал, что баронесса была раньше частым гостем в их поместье, и однажды он стал свидетелем причин её появления у них. Проходя мимо одной из беседок в саду, он застал картину, когда лежавшую грудью на столике баронессу с задранным на голове платьем сношал его брат. Он тогда сразу же убежал оттуда, надеясь, что его не увидели.
– Ну так вот, теперь твой брат шантажирует её письмами, которые она ему написала, и это едва ли не подводит девушку к тому, чтобы наложить на себя руки.
Маркиз открыл рот, видимо, чтобы защитить брата, но немного подумав, помолчал и ответил другое:
– Я знаю место, где он в детстве хранил свои секреты, уверен, что они там! Заберу их и отдам баронессе, чтобы брат не имел над ней власти!!!
«Эй, стой, не гони лошадей», – едва не вскрикнул я от его поспешности.
– Валентайн, ты не забыл пары вещей? – я криво усмехнулся, не выдавая своё истинное состояние, – она не знает, что ты видел их вместе и также я обещал, что о её тайне не узнает ни одна живая душа, как ты себе представляешь, что вручишь ей письма? Получится, что я пустослов?
– Ой, простите, граф, – он сконфузился, – я не подумал об этом, тогда вы отдадите эти письма бедняжке? Можете даже не говорить о моём участии.
– Валентайн! – я встал с кресла и, подойдя, обнял его. Юноша смутился.
