Может быть, она обнаружит чьи-нибудь следы.
«Помоги. Скорее. Скорее. Скорее».
Ответ Саши ударил в мозг, Лорелея едва не вскрикнула – так велико было напряжение и так спасительно облегчение.
«Саша, ты где?»
«Солнце».
Солнце? Ну конечно! Саша просто не знает слова «запад». Лорелея бросилась туда, где за горным кряжем догорали последние багряные лучи. Через несколько минут послышалось хлопанье крыльев, и с ветки ей на плечо слетела Саша.
«Где он?»
Саша ткнулась Лорелее в шею, чуть поскребла кожу клювом.
«За мной».
Царапнув напоследок плечо принцессы когтями, Саша взмыла в воздух и полетела в юго-западном направлении.
Лорелея следовала за ней, подныривая под низкие ветви, перепрыгивая через суставчатые корни, продираясь сквозь подлесок. Сердце стучало где-то в ушах. Лорелея гнала мысль о том, что Саша ведет ее не к живому, а к мертвому Габрилю.
Саша обогнула невысокий холм и скрылась. Лорелея перешла на бег. Не хватало еще потерять птицу из виду! Взобравшись на вершину холма, Лорелея остановилась передохнуть. Тут-то она и увидела Габриля. Старый воин лежал на спине, с закрытыми глазами, обнаженный до пояса.
– Габриль! – выдохнула Лорелея.
Она бросилась к нему, упала на колени. Габриля била лихорадка. До чего он был горячий! Жар чувствовался даже сквозь перчатки. При этом Габриль клацал зубами. Глаза его были закрыты, дыхание прерывалось.
«Как он сюда попал?» – мысленно спросила Лорелея у Саши.
Птица наклонила голову набок.
«Шел. Бежал. Видел».
«Что он видел?»
«То, чего нет».
И Лорелея поняла. Габриль бредил. Галлюцинации выгнали его из шатра, заставили сначала биться с воображаемым врагом, а после – бежать на последнем издыхании через лес.
Все эти картины промелькнули в Сашином мозгу и передались Лорелее.
Сомнений не осталось – галлюцинации спровоцировало резкое повышение температуры.
– Пожалуйста, – взмолилась Лорелея, прижавшись щекой к плечу Габриля, – не покидай меня. Не уходи, а то я останусь совсем одна.
Лорелея впервые озвучила свою мысль. И, произнесенная вслух, она потрясла девушку до боли в сердце.
Ее родители и брат погибли. Остался только Габриль – человек, девять лет оберегавший их с Лео, учивший защищаться. Человек, который любил королевских детей как своих собственных и был готов ради них пожертвовать жизнью.
Ах, если бы Лорелея могла спасти его!
– Ада, ты пришла? – вдруг тихо проговорил Габриль.
Лорелея склонилась над ним. Габриль смотрел в небо с неизбывной тоской.
Принцесса наморщила лоб. Кто это – Ада?
– Нет, Габриль, это я, Лорелея.
Видно было: возвращение к реальности стоит Габрилю больших усилий. Он сосредоточил взгляд на принцессе и вымучил улыбку, исполненную такой любви, гордости и преданности, что у Лорелеи защемило сердце.
– Моя… королева… – прошептал Габриль.
Лорелея не могла ни говорить, ни даже дышать.
Его королева! Королева, ради которой он девять лет скитается, бездомный, неприкаянный. Королева, которую он спас, которую защищал и воспитывал так, чтобы она стала достойной правительницей Рэйвенспира.
Да-да, та самая королева, которая не рискнула дать отпор Ирине и не сумела спасти единственного брата.
Второй раз Лорелея такой ошибки не допустит.
– Лорелея… – едва слышно заговорил Габриль. – Сильней… чем… думаешь… Люблю… тебя…
Габриль смежил веки.
Лорелея не находила в себе сил ответить: «Я тоже тебя люблю». Габриль умирал. Спасти его могло только чудо. Но чудес в арсенале у Лорелеи не было.
Зато в ее арсенале была магия.
