Капитан Два Лица

– Пока.

Ино не сомневался, что это не более чем трюк, но пират так и не обернулся, когда пристань кончилась. Дальше темнел проход между несколькими просоленными утесами: разрезал мыс и уводил на тайную тропу к бухте. Еще немного – и высокая фигура вообще скрылась с глаз, стало совсем тихо. Тогда Ино пришел в себя и помчался следом так быстро, как только мог. Доски ворчливо загрохотали под каблуками сапог. Принц, спотыкаясь, преодолел пристань и наконец отчаянно завопил:

– Возьмите меня к себе на корабль!

Он выдохнул это, уже навалившись на самую косую из прикрывавших проход скал. На пирата он смотрел сверху вниз, но тот, обернувшийся навстречу, и теперь казался огромным.

– Что ты сказал?

С усилием вспомнив единожды произнесенное в трактире имя, Ино прижал руку к груди.

– Маар Тайрэ… я умоляю.

Вряд ли уважительное обращение «господин» подействовало. Снова бесцветный взгляд заморозил все нутро. Пират поджал губы.

– А что ты будешь делать, если я откажусь, малыш?

Ино принял даже это унизительное прозвище, хотя оно и заставило вспыхнуть до корней волос. Упрямо сделав еще шаг, начиная спускаться по крутым ступеням, выбитым прямо в ноздреватом известняке, он ответил:

– Стану просить каждого из тех, кто хотел меня продать. Вряд ли будет хуже. Я же сказал: мне некуда возвращаться. Остается только идти вперед.

Пират молчал, кажется, с четверть швэ, а может, и больше. Наконец, видимо, что-то крепко обдумав, он произнес:

– Что ж. Если так, жди меня здесь.

Принц Ино не успел сказать ни слова благодарности, вообще не понял, что только что услышал согласие. Пират отодвинул его с дороги – легко, как какой-нибудь предмет мебели, – и поднялся обратно на пристань. Ино понял, что он зачем-то возвращается в трактир, и хотел пойти следом, но мужчина, не оборачиваясь, сделал запрещающий жест. Принц прижался к скале спиной и крепко зажмурился. Именно сейчас ему стало страшно до озноба, до онемевшей тан и дрожи в коленях.

Он не знал, сколько ждал в сырой соленой тишине. Из трактира не доносилось ни звука, понять, что там происходит, было трудно. Что понадобилось Багэрону Тайрэ и почему…

Наконец массивная фигура вновь показалась в дверях и зашагала по доскам. Принц подался вперед, беспокойно вытягивая шею. Пират поравнялся с ним и, вытянув руки, бросил что-то на плоский кусок скалы.

– Здесь всё, что ты взял с собой?

Кинжал, четыре перстня, две булавки, табакерка, сборник молитв в переплете с самоцветами и три металлических пера с гербом – королевской розой. Ино поднял глаза и кивнул.

– Но зачем? Я бы обошелся без этих вещей.

Багэрон Тайрэ усмехнулся углом рта – беззлобно, но все же с явным неудовольствием. Объяснение оказалось очевидным:

– Сбегая, никогда не оставляй следов. Особенно если ты принц.

На следующий день, пока пират заканчивал какие-то дела в городе, Ино, кутаясь в темный плащ, ходил по притихшим, взволнованным его пропажей улицам. Он срывал со стен собственные портреты, глядевшие испуганными синими глазами. Так он прощался – с собой и с теми, кто мог о нем сожалеть. А когда Лува, прекрасная богиня света, прошла половину своей лестницы и украла у людей тени, пиратская баркентина «Ласарра» («Искра» с древнего Языка Общего Берега) покинула бухту. Этот корабль со стороны казался странным хотя бы потому, что команду составляли всего двое – мужчина, тогда еще не носивший прозвища Железный, и мальчик без прозвища вообще. Они держали курс к Тюремным островам, на архипелаг Пирокко.

Так все началось. И продолжалось, пока спустя десять Кругов на одном из захваченных кораблей альраилльской эскадры капитан Дуан Тайрэ, носивший некогда имя принца Ино, не нашел некое прискорбное письмо.

И тогда он повернул назад.

…Теперь, идя в сопровождении молчащей Стражи Гробниц, держа спину очень прямо и не глядя вокруг, он задавался только одним вопросом: не совершил ли ошибку. Тень замка – бело-серой глыбы, неприветливо нависающей над заливом, – приближалась, сверкали огни в старинных окнах. Замок напоминал коралловый риф со всеми своими башенками, надстройками, флигелями и галереями. Но ни один коралловый риф ведь не может стать твоей тюрьмой, верно? Только могилой.

У ворот начальник караула затрубил в рог; мгновение – и створки начали отворяться, зазвучали голоса часовых:

– Кто идет с тобой, Сомберт?

– Кого вы привели?

Дуан зажмурился, не желая видеть даже некогда любимый сад со всеми его расходящимися тропками, и шагнул вперед. Королевская роза все еще жгла