— Тебе действительно не тяжело? — спросила Тень, когда наши друзья скрылись из виду.
— Ни капли, — ответил я. И это была чистая правда.
Мы помолчали, но я понимал, что нужно нарушить это молчание. Вряд ли когда-нибудь еще представится такая возможность.
— Тень… можно тебя попросить?
— О чем?
— Сегодня, когда вы занимались… когда… — Ораторское мастерство у меня никогда не было на высоте. — В общем, я боялся. Я мало чего боюсь, а сегодня боялся. За вас.
— За нас? — удивилась она.
Я смутился:
— За тебя. Понимаешь, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
— Понимаю, — тихо сказала она. — И что ты предлагаешь?
— Хочу, чтобы ты больше никогда не принимала участия в таких… экспериментах без меня, — ответил я. — Я должен быть рядом.
— Почему? — спросила она.
— Чтобы вытащить тебя, если что, — объяснил я.
— Почему? — вновь спросила она.
— Потому что я за тебя беспокоюсь.
— Почему? — в третий раз спросила она.
— Потому… потому что ты мне нравишься. — Я опустил голову. — Больше, чем нравишься.
— Вот этого я от тебя и ждала, — произнесла она, и голос ее был похож на… ой, ну не силен я в сравнениях! Ничего прекраснее я не слышал, скажем так. — Фредди, ты хочешь меня поцеловать?
Не дожидаясь повторного приглашения, я прижался губами к ее губам. Да, я не умел целоваться. Это был мой первый поцелуй.
Кажется, она этого не поняла…
Порой я чувствую себя пятой лапой гиены. Нет, не чужой, просто какой-то ненужной. Возможно, всему виной мой характер — недоверчивый и ехидный, но, скажем, Льдинка от меня не сильно отличается, и она — душа компании. А я всегда немного в стороне…
Мне бы хотелось принимать большее участие в том, что происходит. Например, та песня, которую я пела для Дарии. Накануне я думала о магии. В моей стране в нее верят, несмотря на все достижения цивилизации.
Отец… тот, кого я называла отцом, говорил (как правило, для того, чтобы меня отругать), что в роду моей матери были ведьмы-брухо. Не знаю, так ли оно или это очередная отцовская выдумка, не знаю, да и не важно. С точки зрения моего народа, я — бруха. С европейской точки зрения — тоже. Так не обратиться ли к наследию предков?
Но как это сделать? Я не умела ничего из того, чем славились брухо, да и большинство их умений были здесь бесполезны. Я залезла в нашу базу данных и стала запоем читать о гаданиях, планируя начать хоть с малого. Когда я почувствовала, что засыпаю, то включила подкорочную запись — информация в процессе этого действия попадала непосредственно в память, минуя сознание, — и погрузилась в сон.
В фазе контакта я встретила Ириму, мою фичу. Она сидела на снегу, и перед ней оказались разложены карты, изображавшие участников цепочки попарно. Джинн был с Дарией, что меня не удивило, Фредди — с Тенью. Я с Призраком, и это означало, что речь шла не о чем-то амурном, поскольку представить себя с Призраком я могла лишь в страшном сне. В центре образованного треугольника находилось три карты: Бракиэль, Льдинка — и красная карта с улыбающимся дьяволом. Справа, со стороны Бракиэля, фигура дьявола была объята пламенем, слева, со стороны Леди Лёд, — скована льдом.
— И что это значит? — спросила я.
— Иногда что-то кажется живым, но не живо, — произнесла Ирима. — А то, что кажется мертвым, — не мертво. Королева, я вижу будущее, и если бы у меня было лицо, его бы перекосило от ужаса. Потому ты не видишь того, что вижу я.
— Если ты от меня что-то скрываешь, — сказала я, — то просто прими к сведению: к любой ситуации нужно быть готовым. Известное и вполовину не так страшно, как неизвестное.
— Этот путь тебе придется проделать, не открывая глаз, — ответила Ирима. — Страх ужасен, но любой страх можно победить любовью.
— У всех фичи как фичи, у меня же Кассандра Троянская, — буркнула я и провалилась в глубокий сон без сновидений.
На следующий день в перерыве между занятиями я сбегала к робокухне — захотелось кофе с пончиком из принтера. На кухне я нашла одинокого и понурого Бракиэля, тоже кофейничающего и потягивающего при этом дурно пахнущую сигарету. Вокруг него вился небольшой квадракоптер с дымоулавливателем, но все равно куревом пахло. Похоже, та же отрава, что и у Нтомби: Леди Н. курила во время занятий, никого не стесняясь, и никаких
