света, бросая блики на столы, за которыми мы сидели. За тяжелыми, серебристого цвета шторами прятались окна. И рассмотреть, что творится снаружи, снова нельзя. Опять метель! А ведь с утра все было тихо и спокойно, разве что тучи висели, пугая своей тяжестью, да дул сильный ветер.
Только переключилась на студентов, как профессор начал лекцию, и я… заслушалась. Ох, все же люблю я сказки, что поделать!
— Люди, наделенные даром, и другие народы всегда враждовали.
— Почему? — не утерпел кто-то, едва профессор Даратан начал свой рассказ.
— Потому что сила, которую кто-то получает с рождения, может быть разной. У кого-то — капля в море, а у кого-то… безбрежный океан. И всегда найдутся те, кто будет завидовать и захочет ее отобрать. И даже не спрашивайте меня, с каких времен это началось. Наверное, с появления самой магии, — ответил профессор Даратан и почему-то посмотрел на меня.
— И что же было дальше?
— Я так понимаю, никто достоверной информацией не владеет? — усмехнулся он.
В аудитории снова воцарилась тишина. И только ветер бился в окна, словно раненый зверь, швыряя пригоршни снега.
— Дар у людей и представителей другого народа был самым разным. Эльфы помогали расти деревьям и цветам, гномы и лепреконы создавали уникальные вещи, но злобы и зависти становилось все больше, а почтения к богам — все меньше. И тогда…
Профессор Даратан, снова оглядев притихших студентов, создал огромный полупрозрачный шар.
— Боги наказали всех. Они материализовали тьму, что жила во всех народах, выпустили ее наружу. И покорились ей слабые, став темными колдунами. Высшие силы попытались уничтожить тех, в ком света осталось совсем мало…
Профессор Даратан выдержал эффектную паузу.
— …и проиграли. К тому моменту они ослабли, а маги оказались неконтролируемы. И тогда люди и другие волшебные народы объединились, давая отпор врагам. Они совместно уничтожали нежить и темных колдунов. Осознав, что мир рушится, боги собрали последние силы, влили их в драгоценные камни и отправили на землю тем, кто в них нуждался.
— Вы говорите…
— О Ветре самоцветов, — улыбнулся профессор Даратан, заставляя часть женской аудитории мечтательно вздыхать. — Впервые он появился в разгар битвы, полыхнул северным сиянием, заставляя обе враждующие силы замереть.
Ой! А я, кажется, не успела рассказать Тристану о том, что со мной произошло ночью. А ведь хотела… Не могла же я и в самом деле забыть? Или могла? А может. Дан какое-нибудь заклинание применил? Не понимаю!
— И с неба последним даром богов посыпались самоцветы. Их мог брать тот, кто нуждался в помощи и защите. Никто тогда и не предполагал, что камни придадут не только смелость и неуязвимость, но и пробудят в каждом, к кому попали, боевую магию.
Метель снова ударила в окна, заставляя меня вздрогнуть.
— И мы, объединившись, победили, прогнали нежить в Мрачные Земли, уничтожили темных колдунов.
— Профессор Даратан, но почему боги, имея те же силы, не смогли противостоять злу, которое сами выпустили?
— Наказывая людей, они не думали о последствиях, Анрэн, — ответил он черноволосому студенту, сидевшему в первом ряду. — И к тому же… у всех, кто вышел на бой с темной силой, было то, чего не было у богов.
— Чего именно? — удивился все тот же Анрэн.
— Того, за что стоит бороться. За спиной многие оставили дом, близких, родную землю. И желание сохранить все это, уберечь было сильнее страхов и сомнений, поэтому так легко и поднимали маги камни из Ветра самоцветов. Еще вопросы есть?
— Есть.
Я поднялась с места, тут же пронзенная гневными взглядами других студенток.
— Слушаю, нари Инга, — спокойно отозвался профессор Даратан.
— Если боги собрали последние силы и создали Ветер самоцветов, то откуда он теперь появляется? Я ведь правильно поняла, что боги лишились сил, и…
— Ушли в Дальние Земли, — закончил он. — А что касается того, откуда сейчас берется Ветер самоцветов — разузнать это и есть ваше домашнее задание.
И поднялся вместе со звоном, явно означавшим окончание занятия. Едва профессор Даратан ушел, студентки тут же ринулись почему-то ко мне.
— Да как ты могла спрашивать о чем-то профессора Даратана! — рявкнула одна из них, разодетая в малиновое платье с золотыми рукавами, тыча в меня пальцем, на котором сверкал алый рубин.
— А что не так, Лисса? — меланхолично поинтересовался Тристан, почти загораживая меня собой.
— Да она… да мы…
— С милордом Даниэлем не получилось, так ты перешла на профессора Даратана?
— Я…
