было.
Я неопределенно пожал плечами.
– Найди его первым, странный отрок. А потом…
Я кивнул. В смысле, не надо продолжать. И так все понятно.
Где там Ирина? Загостились мы, пора и честь знать.
Внесли смуту в божий скит.
– Не беспокойтесь, честной отец, потом… на все будет воля Божья. Хоть я и неверующий.
– Да-да. Я так и понял.
Старик вернулся и вновь устало сел на камень. Рассеянно посмотрел на меня. Какой-то потухший, обреченный взгляд. Куда делся живой блеск в глазах? Похоже, точно я тут лишнего наговорил.
Интересно, за кого он меня вообще принял? За молодого Антихриста? Этакий отечественный вариант советского Демьена? Ну да. Скорей всего. Недаром же вырвалось у него это «бесовское отродье».
Жалко деда. И ведь не переубедить!
Сейчас, что бы я ни сказал, плохое ли, хорошее, все будет расцениваться как козни сатанинские. Хоть тельник рви на пузе и демонстрируй наколотый крест с куполами.
Не поверит.
– Ну как, поговорили? – поинтересовалась подошедшая к нам Ирина.
Старый монах шевельнул ногой, и вниз, грохоча планками о камень, полетела, распутываясь в воздухе, веревочная лестница. Крепкая, добротная и надежная. Моряки, наверное, подогнали.
Похоже, нас все-таки послали.
По крайней мере, уж точно попросили удалиться.
Надолго.
Глава 9
Инь и ян
– Почему… не поставили… в известность? – Сан-Саныч говорил тихим размеренным голосом, скрупулезно отмеряя ровненькие паузы между словами и зловеще (как ему самому казалось) артикулируя каждый согласный звук. – Почему нет в группе элементарной дисциплины? Не говоря уже о планировании? Доколе будет длиться это безобразие? Я вам тут что – биндюжник на извозе?
Вот это вообще умиляет – «на извозе».
Может быть, все-таки на Привозе? Уж если речь идет о биндюжнике. Впрочем… если ему нравится – пускай. Что-то не хочется устраивать филологических дискуссий. Особенно с Козетом. И особенно сейчас, когда мой боевой братан так старательно исполняет грозного начальника.
Кстати, думаете, он это серьезно?
Эвон как бровки-то хмурит. И гневные искорки из глаз пытается высечь. Не человек, а кибернетический организм. С моторчиком. Запугал тут всех до чертиков. Как тех ежей… ну вы сами знаете чем.
Открою секрет. Можно сказать, интимную тайну.
Сан-Саныч таким вот тупым образом пытается ухаживать за Ириной. Банально и незатейливо. Отчаянно и безнадежно. Помните в детстве: самую привлекательную девочку – портфелем по затылку? Незабвенный Генка фон Мюнхаузен даже философский базис подвел под это явление: «Не потому что нравится, а потому, что сами они во всем виноваты!»
Так и у Козета, только с поправкой на почтенный возраст – приглянулась девка, так давай перед ней начальника корчить. И это – не потому что глаз положил, не думайте, это потому что… виноваты вы тут все, короче. Ну, вы поняли.
Хотите доказательств? Их есть у меня.
Пожалуйста: разносит нас обоих, а смотрит только на меня. Тогда как я, на секундочку, вообще лицо пострадавшее. Хотя бы по факту испачканного парадно-выходного костюма. Был, так сказать, вслепую изъят из благополучной семьи и поставлен перед предложением, от которого не смог отказаться. И самое интересное – достаточно мне сдать Ирину – что, мол, ее была идея с монастырем, и начальственный разнос в мгновение ока сдуется. Еще и похвалят негодников!
Только я не оправдываюсь.
Покорно (что уже необычно в наших кругах) молчу, время от времени виновато вздыхаю с надрывом, бросая на Ирину выразительные взгляды. А она, со своей стороны, даже и не торопится восстанавливать справедливость. Наслаждается ситуацией.
Почему? Риторический вопрос.
Вот еще один: как вы думаете, чувствует ли женщина, что она кому-то там нравится? Что краснеющий и потеющий начальник перед ней (хотя какой он
