— Неплохо… Что это значит?
Я подошла к шкафу с книгами и приманила с верхней полки томик всемировой истории. С левитацией у меня все еще не очень ладилось, так что томик чуть не свалился на голову — кто-то из парней успел перехватить падающую книгу и заставил ее спланировать на стол.
— Это же позапрошлый семестр, Соль.
— Ага. Который вы списывали у меня… — Я долистала до нужной страницы и показала ребятам разворот книги. — Административное деление мира Льда несколько сотен лет назад. Вот земли, на которые ты претендуешь. Почти все они попадают в провинцию Даларна. Отбросим окончание для благозвучия и поставим ударение на второй слог. Что скажешь?
Ааррон улыбнулся.
— Мне нравится. И то, как звучит, и то, что это твоя идея.
Я удивленно моргнула.
— Эй, полегче, я все-таки еще здесь, — пробурчал Нэт.
— Знаете, традиционно гербом рода выступает какой-нибудь зверь, — задумчиво проговорил Аар.
— Но я не помню ни одной птицы, — подхватил его идею Кеннет.
— Белая сова? Или снежная скопа? — спросила я.
— Ледяной беркут, — в голос ответили парни.
— Мальчишки, — пробормотала я себе под нос, подсаживаясь к столу.
И заполнение бумажек пошло бодрее. А когда мы закончили с официальной анкетой и перешли к письменным интервью, хохот не смолкал ни на минуту. Вопросы начинались с классических общих о том, как респондент относится к текущему политическому строю вообще и к некоторым ключевым фигурам власти в частности. А потом анкеты становились более личными, и начиналось самое веселое. Об Аарроне хотели знать все: его вкусы, его желания, его мечты. Любимое вино, любимый предмет, любимая девушка. Какие он предпочитает духи, костюмы, прически. Сколько у него было романов, кто его лучшие друзья, есть ли невеста. И в каждый ответ в той или иной форме мы вворачивали отсылку к таинственной девушке, ставшей причиной раздора Ааррона и рода Морн. И вот когда на последний вопрос аккуратным почерком Аара был вписан витиеватый ответ, Кеннет внимательно посмотрел на меня.
— Астарт будет в бешенстве.
— По поводу?
— Когда завтра это выйдет во всех ведущих газетах мира, только полный кретин не догадается, что здесь везде намеки на тебя. А это значит, что, как только Ааррон получит род, он, как истинный ледяной лорд, должен будет сделать тебе предложение руки и сердца.
— И сделаю, — невозмутимо проговорил Аар, заклеивая конверты. — Хотя Сольвейг будет вправе отказать мне.
— То есть вы понимаете, почему ис-Лотиан-старший с таким воодушевлением воспринял наш экспромт? — поинтересовался побратец.
— После столь громко обсуждаемого романа мне ничего не останется, кроме как выйти замуж за Ааррона… И Астарт не испортит кровь браком с огненной.
— Но мы нигде не указывали ее имя! — Ааррон выглядел растерянным.
— Найдутся добрые люди, например Ильда, которая охотно всем расскажет, как эльд-Лааксо крутит с двумя ледяными лордами одновременно, — мрачно проговорила я.
Ааррон глубоко вздохнул.
— Тогда давайте перепишем. И придумаем любой другой благовидный предлог. У нас еще полночи впереди. — Аар потянулся за ножом для бумаги, но я остановила его жестом.
— Оставляем как есть, — ровно проговорила я.
— Соль, мне это очень льстит, но…
— Оставляем как есть! Обо мне не беспокойся. Помните наши планы? Они не изменились. Ты получишь род, ты войдешь в Совет. И выбьешь для нас портальный пропуск.
— Соль… — Аар даже вперед подался, но осекся под моим тяжелым взглядом.
— Маленьким огненным леди, кажется, пора спать, — усмехнулся Кеннет. — Я провожу. А то мало ли… может, поклонницы ледяных лордов караулят под дверью.
Когда в дверь раздался осторожный стук, Астарт ис-Лотиан в сотый раз прокручивал в голове недавний разговор с ректором. Ис-Морару категорически не нравилось буйство гормонов у подопечных. Впервые за его трудовую деятельность ректором студенты и студентки вели себя самым непотребным образом, и он не имел ни малейшего представления, как это безобразие пресечь. А учитывая, что со дня на день общество разорвется от очевидно скандального процесса по созданию нового рода, ситуация будет только ухудшаться.
