— Боюсь, перед этой угрозой не выстою даже я, — мрачно ответил ис-Лотиан и поднес к зеркалу послание от Серого Совета.
Этот маленький предмет не был опасен сам по себе, но его присутствие в кабинете главы являлось свидетельством начала тревожного времени. Ис- Лотиан держал в руках карманные часы. Самые обычные, да еще и неисправные. Стекло на циферблате треснуло, а время застыло ровно на четырех часах. На обратной стороне часов красовалась гравировка в виде шести вписанных в круг треугольников с одной общей вершиной. Символ, о значении которого знали лишь немногие.
Четыре часа утра — именно в это время прогремело заклятие «инферно», и навсегда захлопнулись порталы в мир Огня.
— Все-таки Рагнар был прав, — тяжело вздохнул ректор после длительного молчания.
— Именно поэтому ты сейчас ректор, а не маршал, — раздраженно ответил ис-Лотиан.
— Именно поэтому сейчас твой сын вполне способен за себя постоять, — жестко произнес ис-Морар. — Ты собираешься информировать детей об опасности?
— Хотелось бы. Как только он перестанет злиться и наконец нормально поговорит со мной, — устало прикрыл глаза ис-Лотиан.
— А злится он, потому что тебе не нравится его невеста, и ты попытался весьма изящно прекратить их общение? — уточнил ректор.
— Да нет, невеста-то мне как раз нравится. Только вот проблем будет с этим браком… А они ж молодые, наивные. Думают, что сломают систему, — поморщился ис-Лотиан. — Но, как мы с тобой можем наблюдать, едва ли что-то остановит моего сына в достижении цели.
— Твой характер, — флегматично ответил ректор.
— Твое дурное влияние, — огрызнулся глава Совета.
— Думаешь, серые серьезно нацелятся на студентов? Это как-то… мелко для них.
— Я думаю, они начнут со студентов. Ударить по самом дорогому, по детям, — это вполне в их духе.
— И что будет потом?
— Потом… Вероятно, война.
— Чего ради? Их больные идеи едва ли смогут воплотиться в реальность — мир Огня запечатан.
— У меня нет ответа на твой вопрос, Ранделл. У меня вообще крайне мало ответов.
— А где Рагнар? Его опыт не помешает.
— Я отправлю ему письмо. Но, учитывая скорость доставки, хорошо, если к концу месяца он будет здесь.
— У нас нет столько времени, Велиар!
— У нас нет никакого выбора. К сожалению, нам остается только сидеть и ждать. И найти подходящий повод для мобилизации. Настолько безобидный, чтобы его величество соизволило подписать указ.
— Твой сын под ударом, а ты предлагаешь оставить все как есть? Ты — сила и власть нашего мира, ты можешь…
— Я — сила, но не власть, — перебил друга глава Совета. — И это здорово сковывает руки, знаешь ли.
— Догадываюсь.
— Ты ведь понимаешь, что кто-то из серых свободно находится на территории университета?
— Проблема в том, что за всю мою трудовую деятельность нянечкой для ледяных детишек здесь не менялся персонал, — нахмурился ректор.
— Никаких идей?
— Абсолютно. По крайней мере, по этому поводу. А насчет мобилизации… Знаешь, после внезапного визита главы Совета в одну из самых изнеженных военных частей нашей армии должно быть принято решение о всеобщих крупномасштабных учениях.
— И что же это за часть такая? — с подозрением спросил ис-Лотиан.
— Офицерская.
Ааррон не спал. Последние события слишком сильно сказывались на юноше, и бессонница стала его частой гостьей. Ледяной маг без рода полусидел в своей постели и старался не разбудить прильнувшую к нему девушку. Над его раскрытой ладонью зависла огромная снежинка изумительной красоты. Снежинка медленно крутилась в воздухе, демонстрируя своему создателю абсолютное совершенство симметрии. Он хотел бы показать эту изящную игрушку Сольвейг. Ведь именно она вдохновляла его на точные науки.
Когда сон не шел, сбежать от реальности помогали вычисления в уме. Секрет этой снежинки — система уравнений седьмого порядка, и каждую бессонную ночь Ааррон пробовал усложнить заклинание. Сегодня получилось, и снежинка украсилась еще одним узором.
Мысли Ааррона неизменно возвращались к Сольвейг. Кажется, она стала его персональным сумасшествием, и боги свидетели, как же тяжело было держать себя в руках в ее присутствии. Всего одно письмо отделяло его от исполнения давней мечты.
Но…
Он выбрал остаться благородным и преданным другом, а не счастливым мужем. Наверное, это был самый красивый и самый глупый его поступок.
Юноша неловко повел плечом, и дыхание лежащей рядом девушки изменилось, возвращая к реальности. Снежинка бесследно рассыпалась на ладони.
