– Он сейчас в больнице.
Я пошел к двери, и когда проходил мимо Джона, он дружелюбно хлопнул меня по спине.
– А зачем тебе понадобилось идти в тот номер?
– Посмотреть, не замечу ли я что-нибудь интересное.
– Это должно было быть ужасно, – предположил Джон.
– У меня такое чувство, что я все-таки пропустил что-то важное, но никак не могу понять что.
– Копы побывали в этой комнате миллион раз. Но мы ведь знаем, что сделал все это тоже коп.
– Я знаю, кто он, – сказал я. – Пойдем вниз, и я расскажу тебе об остальных своих приключениях.
– Ты узнал это имя в Танженте? Кто-то описал его?
– Гораздо лучше.
3
– Джон, – сказал я. – Мне необходимо знать, где ты
Мы сидели за столом и ели обед, который приготовили вместе из того, что нашли в холодильнике и морозилке. Джон накинулся на еду так, как будто не ел неделю. Пока мы готовили, он выпил две основательные порции гиацинтовой водки и открыл к обеду бутылку «Шато петрус».
С тех пор, как мы спустились вниз, Джон продолжал рассуждать вслух с самим собой о том, стоит ли ему на следующий год возвращаться в Аркхэм. Ведь если задуматься, его книга – гораздо более высокое предназначение, чем преподавание. Может быть, пора признаться самому себе, что начинается следующая фаза его жизни. Мои вопрос прервал поток его словоизлияний, он поднял глаза от тарелки и перестал жевать.
– Ты ведь прекрасно знаешь, где я служил. В Лэнг Вей.
– А может быть, ты был в другом месте? В другом лагере рядом с Лэнг Вей?
Джон нахмурился, отрезая себе очередной кусок телятины.
– Тебе не кажется, что имя копа сейчас гораздо более важно? Я был очень терпелив с тобой. Но мне не хочется ворошить старые истории.
– Кто-то велел тебе говорить, что ты был в Лэнг Вей?
Джон посмотрел на меня глазами, которыми смотрит человек на остановившегося посреди дороги мула. Затем он вздохнул.
– Ну хорошо. Когда я вернулся наконец в Ке Сан, там появился полковник разведки и рекомендовал мне рассказывать всем, что я служил в Лэнг Вей. Мои бумаги были переписаны, так что по всем официальным данным я действительно был в Лэнг Вей.
– Ты знаешь, почему тебе отдали такой приказ?
– Конечно. Армейские чины не хотели признавать, какими ослами оказались.
– И где же ты был, если не в Лэнг Вей?
– В небольшом лагере под названием Лэнг Во. Нас разгромили в тот же день, когда напали на Лэнг Вей.
– После возвращения из Лэнгли они отправили тебя в отдаленный лагерь в джунглях. – Значит, полковник Раннел писал правду. – Почему они это сделали?
– А почему они вообще делают то или это? Так уж получается.
– Тебе не приходило в голову, что это могло быть наказание за то, что ты привез не того, кого надо?
– Это не было наказание. Меня ведь не понизили в звании.
Может быть, он был прав. Но Раннел был тоже прав по-своему. Джон покраснел.
– Расскажи мне, что случилось в Лэнг Во.
– Это было массовое убийство. – Джон смотрел мне прямо в глаза. – Сначала нас окружили, а потом в лагерь ворвались регулярные войска вьетконговцев, и танки расстреляли то, что еще осталось. Я чувствовал себя, как чертов Кастер.
– Кастеру не удалось выжить.
– Я не обязан оправдываться перед тобой. – Он наколол на вилку кусок лапши, пожевал его с таким видом, словно это был таракан, и положил вилку обратно на тарелку.
Я сказал, что хочу знать подробно, что случилось.
– Я сделал ошибку, – сказал Джон, снова заглядывая мне в глаза. – Ты хочешь знать, что случилось – случилось вот что. Я не думал, что они пошлют к нам в лагерь такие силы. Не думал, что это будет настоящая осада. – Я ждал, что Джон объяснит, как ему удалось выжить. – Когда положение
