помахать кулаками, зато на другого бандита, худого и длинного, я бы и цента не поставил, как на кулачного бойца. Если верзила рядом с ним стоял неподвижно, как вросшая в землю скала, то этот переминался с ноги на ногу, а его взгляд, как и руки, постоянно находился в движении. Грязные пальцы ни секунды не оставались на месте, то без надобности трогая большие роговые пуговицы, то сминая лацканы сюртука. Мерзкая, противная личность. Такого, как увидишь, сразу бить хочется. С минуту мы мерили друг друга со «скелетом» взглядами, пока тот, скривив губы в усмешке, не спросил меня:
– Так это ты нашего парня и бригадира обидел?
«С подходцем, сволочь. Решил в справедливого дядю поиграть. Ну что ж, мы тоже не лыком шиты. Кое-что умеем».
– Так я чего, сэр? – начал я валять дурачка. – Я ему говорю, минутку передохну! А он мне: убирайся! Ты уволен! Вот я и погорячился, сэр. Не хотел! Честное слово, не хотел! Оно само как-то получилось!
– Мне почему-то кажется, что ты сейчас надо мной смеешься. Так мне кажется, или ты все же смеешься?
– Кажется! Ей-богу, кажется! Чтобы я… Да ни в жисть!
Бандит, похожий на скелет, некоторое время пристально смотрел на меня, потом вдруг неожиданно спросил:
– У тебя какой-то странный акцент. Откуда ты?
– Из России.
– Это где Франция?
– Почти рядом.
– Ненавижу лягушатников.
Я неопределенно пожал плечами.
– Ты какой-то не такой, как все. Непуганый. Но ведь из-за чего-то ты бежал из своей России. Значит, страх в тебе должен быть. Хм! Ты недавно приехал?
Бандит оказался какой-то странный, внимательный и к тому же имеющий задатки логического мышления. Я задумался, не зная, что сказать.
– Давно уже. Точно не скажу.
– А до Нью-Йорка, где был?
– На Западе.
Теперь он задумался.
– Что мне теперь с тобой делать?
– Ничего не надо делать. Вы меня лучше к себе возьмите.
Еще до этой беседы, больше похожей на допрос, я решил, что это будет наилучший выход из положения. Сыграть под дурачка, тем самым отвлечь все внимание на себя, отодвинув на задний план Дикки, а уж там действовать по обстоятельствам, но бандитский босс оказался далеко не дурак, что настораживало и интриговало. Он явно приехал разобраться со мной, потому что оставлять все в таком виде – плохой пример для подражания, а вместо этого почему-то затеял этот допрос. К чему все это? Может, я ему интересен? Некоторое время мы прощупывали друг друга взглядами, пока не раздался голос нервного типа:
– Сержант, это же просто наглый бродяга. Может, пощупать его ножичком. Думаю, тогда он по-другому запоет.
«Кличка странная. Сержант. Наверное, служил в армии».
Тот сделал вид, что не обратил внимания на слова своего подручного, но по выражению лица было видно, что он пришел к определенному решению:
– К нам, говоришь, хочешь?
– Ага.
При этом я постарался придать себе простецкий вид.
– Ну, что ж. Можно, но, как при приеме на любую работу, надо пройти испытание. Хочешь?
– Почему бы нет? Сила у меня есть.
– Сила, говоришь? А Быка уложишь?
Тут пришло время мне чесать в затылке.
– Быка? Ну, не знаю. Вот этого быка, – тут я ткнул пальцем в здоровяка, – положу. А вот насчет настоящего…
После моих слов бандиты заржали в голос. Особенно старался Нож. Он сгибался почти пополам от хохота. Отсмеявшись, Сержант сказал:
– Его я и имел в виду. Мы его Быком кличем.
Громила, не говоря ни слова, выдвинулся вперед, демонстративно засучивая рукава. Встав передо мной, он расправил плечи, готовый к схватке. Я уже ожидал сигнала к началу схватки, как Сержант дал отбой:
– Бык, отставить! Нож, ты хотел его пощекотать? Давай!
Видно, Сержант сумел каким-то образом отметить, что я настроен на схватку с верзилой. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Если он воевал
