– Так вот, старший помощник Вийеки. Если мне суждено погибнуть до того, как мы вернемся в Наккигу – погибнуть здесь или где-то еще, – я хочу, чтобы ты забрал «Сердце Того, Что Было Утеряно» и передал его моей семье. Оно должно принадлежать моим детям и внукам, вернувшимся после нашего поражения на юге. Это самая большая драгоценность клана Киджада. Ты выполнишь мое поручение?
– С гордостью и благодарностью, мастер. Ваше доверие является честью для меня и моей семьи.
– Не проявляй такой энтузиазм, – с улыбкой произнес Яарик. – Если «Сердце» станет грузом твоей ответственности, это будет означать мою смерть.
На лице Вийеки появилась гримаса уныния, но он быстро справился с эмоциями.
– Я сказал, не подумав, мастер. Молю о вашем прощении.
Яарик кисло усмехнулся:
– Прощаю. Теперь мое ответное обещание. Я долго наблюдал за тобой, Вийеки сей-Эндуя. Меня годами впечатляло твое умелое обращение с инструментами и чертежами. Больше всего я восхищался твоей манерой мышления, которая, к сожалению, теперь – в эти дни невзгод – стала очень редким явлением среди нашего народа. Одним словом, мне хотелось бы, чтобы однажды ты заменил меня на посту и стал верховным магистром Ордена Каменщиков. Я уже написал письмо королевским церемониймейстерам, в котором объявил свою волю. Оно будет находиться среди других моих вещей. Если я погибну в пути, верни в Наккигу «Сердце», письмо и принадлежавшие мне личные предметы.
Ошеломленный Вийеки потерял дар речи. Затем вопросы сами посыпались из его уст:
– Неужели это правда, магистр? Вы хотите назначить меня преемником?
Мастер нахмурился.
– Я когда-нибудь обманывал тебя, старший помощник? Подвергал глупым шуткам и дешевым уловкам? Верь моим словам.
Вийеки опустился на колени.
– Я всю жизнь буду стараться заслужить ту честь, которую вы оказали мне.
– Пусть твоя жизнь будет долгой и полезной, Вийеки-
Прежде чем Яарик успел что-то добавить, поблизости послышались грубые и визгливые вопли – триумфальные крики смертных. Собравшиеся в зале Каменщики сбились в плотную толпу и беспокойно зашептались. Повернувшись к дверям, они уже вытаскивали оружие из ножен.
– Похоже, нам пора заканчивать разговор о будущем.
Яарик оперся рукой на плечо Вийеки. На мгновение могло показаться, что старик нуждался в его поддержке.
– Давай присоединимся к нашим воинам и приготовимся к бою. Сейчас нужно жить настоящим временем – сколько бы его ни осталось.
В последние дни Изгримнур всеми силами старался привнести дисциплину в разнородные отряды Вигри. В отличие от солдат, которых герцог привел с юга, ополченцам-северянам нравилось сражаться в хаотичном стиле, атакуя и отступая в одиночку или небольшими группами, как им подсказывало настроение.
Даже при огромном численном преимуществе этот вид уличной драки был убогим и неэффективным в противостоянии с умелыми и терпеливыми норнами. Слудиг и другие доверенные лейтенанты герцога пытались обучить людей Вигри зачаткам более организованного боевого стиля Эркингарда, но с началом атаки стало ясно, что их уроки не были приняты. В неуемной жажде славы молодой Флоки и дюжина хускарлов его отца не остановились у линии разрушенных стен, где им полагалось дождаться остальных соратников. Прорвав первую и малочисленную линию врагов, они помчались к башне на вершине холма, в которой предположительно скрывались норнские командиры. Сразу после этого дождь из стрел перекрыл им путь к отступлению.
Нельзя было понять, что случилось с Флоки и его свитой. Изгримнур лишь благодарил Бога за то, что Бриндур находился на другой стороне поля и не видел атаки, предпринятой его сыном. Иначе он взял бы лучших людей и помчался вслед за Флоки, еще больше усугубляя ошибку.
«Так все и происходит. Я не стану говорить Бриндуру о глупом поступке его сына, потому что дальше произойдет нечто худшее. Спаси меня Узирис! Почему ты посылаешь беды чаще, чем благословения?» Конечно, герцог понимал и Флоки, и других солдат. Сам вид бесстрастных трупно-бледных норнских лиц застилал глаза его людей красным туманом. Сейчас от решений Изгримнура зависела судьба тысяч воинов, и его не заботила гибель одного солдата и даже дюжины отважных северян.
«Не важно, – подумал он и взмахом руки направил цепь копьеносцев к вершине холма. – Сожалеть и плакать будем позже. Для горестных мыслей подойдет любое время».
Весь день солнце тлело сквозь туман – или, по крайней мере, так казалось Порто, который находился на склоне ниже руин. С каждым часом дымка становилась гуще, клубясь под холодным ветром. В какой-то момент она закрыла обзор на долину и даже на древний замок.
Они с Эндри оставались в тылу, охраняя команды катапульт от возможной контратаки. Со стороны холма летели черные стрелы. Иногда, когда туман на мгновение редел, они видели призрачные фигуры норнов. Их можно было бы принять за призраков. Но для Порто это означало одно: Белые лисы по- прежнему удерживали свои позиции на древних стенах.
Люди у катапульт планомерно выпускали камни в огромную башню, стоявшую на вершине холма. Они били по ней снова и снова, однако не могли разрушить ее стены. После полудня туман начал проглатывать солнечный свет, и казалось, что ночь пришла намного раньше заката. Решив сломить вражеское сопротивление до темноты, герцог Изгримнур и его капитаны повели в атаку отряды с осадными лестницами. Солдаты прорывались к центральной
