старого крайнийца, повелителя империи котов и слухов – Мастоса!
– Войя тебя раздери, почему же ты никогда не сознавался, что ты и есть и Карамин, и Кац-Хуцаа? Зачем была эта мистификация, Мастос?
Тот удивленно взглянул на меня.
– Мастос тебя не обманывал, дитя. Пройдет еще не один год, прежде чем он станет сначала Сияющим, а потом мной. Он крепкий старик, но годы неблагодарной работы вымотали его. А еще больше его разрушили истории твоих друзей. То, что придало тебе сил и открыло все двери, уничтожило его веру в людей. Так бывает, и это первый шаг к салана-но-равэ, ты сама знаешь.
– Так откуда десятилетия назад у него оказался список имен людей, часть из которых еще и не родилась в те времена?
Старик лишь ласково улыбнулся. А затем, словно спохватившись, залез рукой в карман и достал браслет из зеленых бусин. Я хорошо знала эту вещицу, ведь именно я ее и уничтожила, попав под действие трех волн в Сиазовой лощине. Но сейчас браслет выглядел как новый, хотя что-то в нем и смущало. Я быстро пробежалась глазами по бусинам:
– Восемнадцать штук. А должно быть шестнадцать!
– Их всегда было восемнадцать – по количеству волков Элеи.
– Почему тогда мне достался браслет без двух бусин?
– Может быть, потому, – старик хитро сощурился, – что тот, кто передал его Извель, сам получил неполную нитку?
– Но бусины спасают жизни и взамен этого разбиваются. – Я чувствовала отчаяние и почти кричала. Даже медвежонок, копошившийся в углу, затих.
– Вот именно, – словно бы ответил Карамин и развернулся, явно собираясь уходить.
– А что насчет меня? – заволновалась я. – Может быть, выведешь меня отсюда?
– Ты и сама в силах это сделать, девочка.
– Но ты забрал ключ.
– Этот ключ отпирал только самую первую дверь, Лис. А теперь твое путешествие началось, и кто же, кроме тебя самой, способен остановить ту, что обгоняла ветер? Кто посмеет запереть перед тобой любую дверь? Ты всегда так отчаянно искала спасителя, этакого принца, чтобы он на правах героя разрешал все твои беды. Но иногда наступают времена, когда принца нет. Хватит ли у тебя решимости занять его место самой?
С этими словами Карамин растворился в воздухе. Король-медвежонок опять заныл. А я сжимала браслет с зелеными бусинами и знала, куда мне предстоит направиться, но пока не знала, как.
– Мне надо идти вперед, – вслух произнесла я. – Мне надо стать среброволосым принцем для моих друзей и спасти их.
Словно этого было достаточно, передо мной распахнулась дверь. Вернее, собирательный образ всех дверей в мире. Она была настолько обычной, будто и не была дверью вовсе. Словно что-то иное притворялось входом и, не зная, как себя преподнести, приобрело настолько обыденный облик, что это выдавало его с головой.
Тем не менее я без раздумий шагнула внутрь, даже не обернувшись на медвежонка и Алайлу. Им предстояло собственное путешествие.
Я вышла в пустоту.
Вокруг было темно и прохладно. Ни пола, ни потолка, ни стен – лишь легкое ощущение чего-то огромного, неподвластного моему разуму. Передо мной вновь стояла та же самая дверь, через которую я только что прошла. Мне даже не потребовалось оглядываться: дверь сзади, разумеется, исчезла.
Я вновь попыталась войти и снова оказалась в гнетущей пустоте. Мне пришлось сделать пять входов, чтобы наконец признать свое поражение. А ведь об этом и говорил король-медведь: что-то про то, что, выскочив в Ирбисе, ему пришлось идти дверь за дверью и он не мог остановиться. Он застрял здесь же, в безвременье. Стоило признать, подобное могло свести с ума кого угодно.
Что же помогло ему выйти? Огромная дверь из мокрого железа, которую воздвигли преданные слуги. Но эта дверь была не магическим порталом – я была в этом уверена, – а всего лишь символом, древним предсказанием, в которое свято верил и сам король, и его подданные. Это был ориентир.
– Маяк, ну это же очевидно, – вновь произнесла я вслух. – Мне тоже нужны маяки.
Сейчас меня больше всего тревожил лишь один человек на свете. От появления среброволосого принца зависела его жизнь. Разрушенный лагерь, запах гари, яркая кровь. Я тщетно перебирала в уме, что могло бы привести меня в то место, но не находила ни одной зацепки. Что на нем было одето или что он держал при себе? Что могло стать маяком?
– Кусок иолита, – сказала я достаточно громко. Дверь распахнулась.
Я вышла на свет. Где-то за каменным выступом свистел ветер и прошлая я сражалась рядом с Атосом. Передо мной еле держался на ногах Слэйто, он был изранен и пытался закрыться от нападавшего. Я выскочила между ними, чтобы нежным объятием обхватить моего мага. Удар монстра пришелся не на Слэйто, а в меня. Боль оказалась пронзительной, но времени на страдания не было. Я выхватила саблю Слэйто и наугад всадила ее во врага за спиной, сильно дернув клинок вниз. Позади мага распахнулась новая дверь, и я без раздумий в нее шагнула.
И вновь оказалась в первородной тьме. Кинжал так и остался во мне, кровь стекала по спине, будто
