С этими словами он исчез. А мы с королем покинули Удел Света, оба пребывая в замешательстве. Каждый услышал жуткое предсказание, и каждый должен был решить, как ему с ним жить.
Король был смелее меня. Покуда я продолжал учить молодых герцогов и герцогинь при дворе, даже не помышляя о строительстве какой-то там империи, он поступился своей любовью к сыну и отослал Роуэна к матери, подальше от опасной магии.
Вместе с ребенком королева словно потеряла смысл оставаться в Ярвелле подле супруга. Наша венценосная госпожа собрала своих фрейлин и в один день покинула и дворец, и столицу. Сначала все твердили, что она отправилась на Симм повидать родных, затем – что решила посетить все тридцать святилищ богов Королевства, чтобы замолить грехи мужа, но постепенно голоса умолкли. Потому что поняли: Бесплодная Слива покинула дворец и страну навсегда. Оскорбленная, раздавленная, так никем и не понятая. Одинокая чужестранка в дальнем краю, у которой отняли единственное, что приносило ей радость, – малыша Роуэна.
Мальчик же изредка приезжал в Ярвелл, чтобы повидать отца, но оставался лишь на пару дней – искусству править он обучался у себя в Штольце. Лишить сына прав на престол, несмотря на предречения Сияющего, король так и не смог. И уже вскоре пожалел об этом. Здоровье его пошатнулось, и ближайшие родственники – многочисленные дядья, племянники, троюродные братья и сестры – почуяли запах большой наживы.
Первое покушение на Роуэна произошло, когда тому сравнялось восемь. В тот раз один личный охранник принца погиб, а другой был тяжело ранен и месяц потом умирал, несмотря на старания лекарей королевской семьи. Не прошло и полугода, как на мальчика напали снова, когда он гулял в саду своего дворца с гончими. Собак убили, хотя они и не были сторожами, а до мальчика не добрались лишь чудом – он успел укрыться в доме на дереве и отрезать веревочную лестницу. Покуда наемные убийцы пытались взобраться на дуб, подоспела стража. Графиня, которой сын был выгоден во дворце и сильно мешался в Штольце, конечно, пыталась его защитить. Но и она, подобно королю, сильно сдавала позиции на политическом небосклоне нашей страны. Пришли новые родственники, молодые, с полным ртом острых и крепких зубов, не гнушающиеся убийством ребенка. Что могла противопоставить им стареющая графиня вместе с маленьким кругом прислуги и охраны?
Король понимал, что начинает сбываться вторая часть предсказанного, и уже собирался для спасения Роуэна лишить принца столь ненавистной самому монарху короны. Но не успел. Последнее покушение было спланировано намного тщательнее. Говорят, руку к нему приложили несколько внучатых племянников короля и приближенные к трону аристократы Ризетти (думаю, тебе знакома эта фамилия). Дворец в Штольце превратили в мышеловку, заблокировав все входы и выходы. Двадцать обученных наемников переходили из комнаты в комнату, убивая всех, кто встречался им на пути. А если и теряли одного из своих бойцов, сильно не переживали: больше золота досталось бы выжившим. До покоев Роуэна они добрались в последнюю очередь. Личная охрана принца, люди, которых он знал с младенчества, сдерживала натиск дюжины убийц, пока принц пытался сбежать через окно. Ценой своей жизни они подарили мальчику несколько бесценных минут, и он сумел спрыгнуть сначала на крышу близлежащей конюшни, а затем на землю и убежать прочь от своей прежней жизни. Его последние минуты в Штольце наблюдала старая кухарка, единственная выжившая в той бойне. Пока наемники свирепствовали в замке, она спускалась в погреб за картофелем, а когда вернулась, то увидела, как убегает единственный законный наследник трона Королевства: без ботинок стремглав уносится прочь от своей короны и предназначения, пачкая белые чулки о мерзлую землю.
Хотя отец и не смог спасти Роуэна, тот защитил себя от предсказания Сияющего сам. Как мальчик выживал, что ему, привыкшему к мягким перинам и белому хлебу, пришлось перенести, вживаясь в новую роль сироты, – знают одни боги. Короля эта утрата, да и смерть графини, сломила окончательно. Он стал заговариваться, слег, а затем оставил этот мир и проблемы, которые сам же ему и принес. Я не покидал короля до конца. Мне казалось предательством бросить своего монарха и покровителя. В свою последнюю ночь он много говорил, бессвязно кричал, звал давно умерших слуг и друзей, но минут за десять до смерти на него снизошло просветление. Взгляд стал спокойным, лоб разгладился. Он увидел меня подле кровати и узнал. Я подбежал и схватил моего государя за руку.
– Знаешь, Мастос, – сказал он с небывалым сожалением в голосе, – мне жаль, что я так дурно обошелся с Лалеей.
У меня слезы подступили к горлу: король вспомнил о своей маленькой и хрупкой жене с острова Симм.
– Я ведь знал, что ее дразнят Бесплодной Сливой. Даже мне это прозвище казалось забавным. Какой же я был дурак. – Государь судорожно вздохнул и потянулся пальцами к горлу, будто его сдавливала невидимая удавка, а он пытался ее ослабить. Затем взглянул на меня с испугом и доверительно прошептал: – Не подумай, будто я схожу с ума. Но я видел ее вчера. Она вошла в комнату в белом платье, села у кровати и погладила меня по голове, как много лет назад. Мне кажется, Лалея уже умерла и теперь зовет меня за собой. Мне страшно, но, похоже, я уже готов. Тем более когда знаю, что она ждет меня на той стороне.
В ту ночь он и отошел. А я, раздавленный горем, бродил по замку, пока не встретил… королеву-вдову. Оказывается, она сама, а не ее призрак, вернулась из добровольного изгнания, чтобы проститься с супругом. Я не смог утаить от нее этого разговора. Мне хотелось чуть облегчить ее боль – а по глазам я видел, что страдает она неимоверно. Выслушав меня, королева улыбнулась и спокойно промолвила:
– Хорошо.
Через пару дней ее нашли повешенной в библиотеке дворца. Рядом лежала записка: «Он ждет меня на той стороне. Не могу его обмануть». В тот момент королевская династия оборвалась.
И если честно, я не знаю, о ком весь этот рассказ. О старом короле, королеве, графине или Роуэне? А может быть, обо мне самом? Я бежал из дворца,
