– Плевать я хотел на тебя и на твои угрозы, – сказал он и вдруг понял, что вокруг – пустыня. Власти больше нет. Это была всего-навсего иллюзия. Мир рушился вокруг него, рассыпался в пепел – словно после атомного взрыва. «Никому ты, царь Восстания, больше не нужен и не страшен». Ахмет до боли сжал кулаки. «Ты поплатишься за это, сучка… Ты поплатишься».
– Сколько у меня времени? – спросил он ровным голосом. Держи себя в руках, царь.
– Немного. Пара часов форы.
– А самой убить меня слабо??! – ярость все-таки овладела им. – Давай! Ну! Ты всегда этого хотела!
Илюза пожала плечами.
– Зачем? Это скучно. То, что нас не убивает, делает нас сильнее… Посмотрим, сможешь ли ты стать сильнее того, что собирается тебя убить. Я послала за Близнецами.
Ахмет вздрогнул. Так вот куда пошел Лохматый.
Она все-таки не шутила. Это правда.
Ахмету представилось, что земля уходит у него из-под ног, уносится с огромной скоростью в космическое пространство. Остается только пустота, и холод, и маленький человечек по имени Ахмет, болтающийся в огромном межзвездном пространстве, беззвучно кричащий и плачущий. А потом не остается ничего.
Скорость убегания, так это называется.
«Близнецы. Она действительно наняла Близнецов?!»
– Тогда… – он сглотнул. В глотке пересохло окончательно. В животе образовался кусок льда, и углом давил в брюшные мышцы изнутри. – Я бы хотел воспользоваться своим временем. Своей форой.
Илюза убрала пистолет в кобуру.
– Мудрое решение, любовничек.
Да уж. Без сарказма она, конечно, не могла обойтись. Даже в такой момент.
Глава 15
Коверный
– Репетируешь? – окликнули его.
Артем поймал мячик и обернулся. Там, у прохода между кабельных катушек, стояла гостья. Пухлощекая худенькая девушка со странным именем Изюбрь. Было в этом имени что-то красивое, тонкое, изящное и – совершенно неприспособленное к жизни.
И неважно, что на самом деле Изюбрь – это олень. Оленей он все равно видел только в книжке.
Артем улыбнулся.
– Ага. Как твои дела?
Она помедлила. Румянец горел на щеках девушки яркими, неестественно красными пятнами. Робость и смущение в одном лице. Артем еще не разобрался, какое место занимает девушка в иерархии цирка, но явно – не последнее.
Но почему-то с ней он чувствовал себя свободнее, чем с другими циркачами.
Возможно, потому что в этих встречах один на один смущаться приходилось не ему?
– Х-хорошо, – вот и сейчас она замялась и уставилась в пол. – Мои дела… отлично.
Не очень похоже, если честно.
– Здорово, – сказал Артем. И снова подбросил мячик.
«Влюбилась она в меня, что ли? Еще не хватало».
Сегодня Лахезис он не увидел. Ее место за столом пустовало. Артем придвинул поближе тарелку с кашей, взял ложку. Почти чистая, это хорошо.
– А где гадалка? – спросил он у соседа. Как у человека с неопределенным пока статусом, место у Артема было с низшим персоналом. С рабочими сцены.
– Болеет она, – сказал старший униформист. Покосился на Артема: – А ты с какой целью интересуешься?
Артем уткнулся в тарелку. Он знал, что на такой вопрос нельзя отвечать. Ловушка. И так люди косятся, когда он задает вопросы. Впрочем, он всегда задает вопросы.
После ужина его поставили в очередной раз убирать территорию. Артем, подметая, бродил по лагерю. Пока – шаг за шагом, вроде бы случайно, – не оказался рядом с палаткой с нарисованными птицами. Ее палатка. Лахезис.
Артем мгновение раздумывал. Постучать, нет? Аккуратно прислонил метлу к стене палатки. Затем откинул клапан и нырнул внутрь.
Темнота.
