Он усмехнулся и вытянулся рядом со мной, подложив под голову руку, а вторую — мне на колено.
— Я думал, что ты заснула.
— Это не повод меня лапать, — огрызнулась лениво. Рука на коленке продолжала легкий массаж, и пылать праведным возмущением не было ни сил, ни желания.
— Если ты не заметила, я тебя уже минут пятнадцать лапаю.
— Ки-и-ир! — простонала я, чтобы он перестал хохмить. Все, что он делал, было настолько приятно, что не хотелось опошлять.
Не знаю, до чего бы мы договорились, но звонок моего сотового из соседней комнаты прервал наш разговор.
— Принесешь? — просительно посмотрела на Ольховского. Вставать самой было лень.
— Ты из меня веревки вьешь.
— Не-а, ты сам вьешься.
Вообще-то хотела сказать, что невиновна, но с языка слетело это и прозвучало некрасиво. Я поняла, что обидела. Взгляд изменился. Не дав мне больше ничего сказать, он отстранился и встал с постели. Коленка лишилась тепла ладони, и я почувствовала, что и сама по дурости теряю тепло его отношения к себе. И привстала.
— Кирилл…
Не обернувшись, он вышел, а я упала на постель. Вот ду-у-ура!!!
Телефон смолк, а потом опять зазвонил. Кирилл вернулся, передал мне сотовый. Взглянув на номер, готова была застонать — Кристоф. Откуда он взялся на мою голову! А тут еще один застыл перед постелью и смотрит так внимательно. С другой стороны, мне нечего скрывать. Вздохнув, ответила на звонок:
— Да, Кристоф.
— Ты занята?
Зная, что мне нужна практика, по привычке он заговорил на испанском, и я перешла на него.
— Нет, только ложусь.
— Ты уже дома? Как ты?
— Дома. Устала, проездила целый день. Возила родителей Алекс, организовывали похороны.
— Сочувствую. Кстати, об Алекс. Она оставила свой телефон у Богдана. Он хотел узнать, когда она сможет заехать за ним или лучше ему привезти?
— Не знаю. Давай я у нее завтра спрошу.
— Хорошо. Позвони мне тогда, я ему передам.
— О’кей.
Повисла пауза. Лично я не знала, о чем еще с ним разговаривать, ведь о дружеском общении для меня больше не могло быть и речи.
— Ты устала. Отдыхай, — все понял Кристоф, но не собирался сдаваться. — Желаю тебе сладких снов, душа моя.
— Спасибо.
Я сбросила вызов и посмотрела на Кирилла.
— Что он хотел?
— Сказал, что Алекс оставила телефон у Богдана. Хотел, чтобы я узнала, она приедет за ним или лучше Богдану привезти.
— Ты всегда говоришь с ним на испанском?
— По возможности, мне нужно практиковать язык.
— Что-то еще спрашивал?
— Спросил, дома ли я.
— Ты понимаешь, что он мог спрашивать это не просто так и сегодня ночью к тебе нагрянут гости?
— Что ты предлагаешь? Скрываться и убегать из собственного дома?! — воскликнула я.
Кирилл задумчиво смотрел на меня, а потом решительно сказал:
— Сегодня я останусь у тебя.
Я удивилась, а потом и вовсе округлила глаза — Ольховский стал раздеваться.
— Ты что делаешь?!
— Снимаю одежду. Не привык в ней спать, знаешь ли. Ты переодеваться будешь? Хотя ты устала, даже встать не можешь, — поддел меня, — ложись так.
— Слушай, это не очень хорошая идея, — занервничала я, когда он взялся за пряжку ремня.
— А как по мне — замечательная!
