уснули.
Ночь прошла, конечно, так себе: спать сидя в принципе неудобно, а нашу шаткую конструкцию еще к тому же на каждом повороте бросало от стенки к стенке, так что то меня, то Натку придавливало тяжелым королем. Мы начинали визжать, Лид неосознанно отдергивался, и все вновь успокаивалось. Но все же как-то я ухитрилась доспать почти по восьми утра и, решив, что теперь с меня достаточно, открыла глаза. Моя голова лежала на ледяном даже сквозь одежду плече Лида, шея жутко затекла, левая рука вцепилась в запястье левой же королевской руки, а правая — в руку Натки. Видимо, так мы все во сне пытались удержаться. С трудом подняв тяжелую голову и разжав сведенные пальцы, я посмотрела в заднее окошко кареты, которое было прозрачным, и вдруг заметила, что на улице явственно посветлело. Небо стало темно-голубым, звезды с него постепенно исчезали, а деревья по сторонам дороги прорисовывались достаточно четко, чтобы можно было понять, что у них красные стволы и мелкая синяя листва. Они стояли в высокой траве, очень сухой и выжженной, светло-желтого цвета. За деревьями мелькали ряды круглых одноэтажных домиков, по виду из красной глины, с соломенными крышами. Возле домиков бродили местные жители в черных одеждах, волоча за собой многочисленную скотину — знакомых мне носорогоподобных лошадей и каких-то немыслимо-круглых высоченных серых животных с малюсенькими головками, похожих разом на слона, корову и динозавра. Некоторые жители, идущие по обочине, провожали нашу карету пристальными взглядами.
Меня это все встревожило, и я решила от греха подальше разбудить короля. Отцепив от его мантии сонную Натку, я постучала по Лидовому плечу.
— Эй! Просыпайся!
Лид с трудом приоткрыл глаза. По их взгляду можно было сказать, что король не понимает, на каком он свете.
— Ли-ед, — настойчиво повторила я. — Просыпайся. Светать начало. Кругом жителей кучи ходят, на нас глядят как-то нехорошо.
— А чего им хорошо глядеть, при их-то короле, — откликнулась проснувшаяся Натка, но Лид встревожено выпрямился и тоже посмотрел в окно.
— Скоро мы должны приехать к замку Сьедина. Натка, скажи Лене, чтобы в ближайшем же месте, где есть деревья, он остановился. Ты пересядешь к нему.
— А что будем делать на мосту-то? Их же не пустят в замок, как простолюдинов, — вспомнила я.
— Женщин пустят, — возразил Лед.
— А Леня?
Король вздохнул.
— Ну, уже по традиции посадим его под диван. Если стражники распространили о нас правильные слухи, никто нашу карету не станет обыскивать…
— Ну ладно, — сказала я, пытаясь поправить перекосившееся за ночь украшение для волос.
— Давай я, — предложил Лид и повернул его одним ловким движением, дернув меня за все волосы разом. Я зашипела от боли. Натка сочувственно похлопала по моему парчовому плечу.
— Бедняга ты, Сонька. Мало того, что тебя нарядили, как снегурочку, еще и за волосы дерут… Тяжело же было древним дамам… Леня, как безлюдно будет, карету останови!
Безлюдное место обнаружилось только через полчаса — на повороте под прикрытием хилых деревьев. Натка рысью полетела наружу, а к нам вбрел сонный Леня, закатился как бревно под диван и задал храпака. Я упихала его вглубь ногой и расправила платье на весь диванчик, чтобы ничего не было видно. Лид, покачав головой, согнал меня с места и постелил на диванчик наше многострадальное вязаное покрывало, так, что оно свешивалось до пола. Дальше мы поехали в напряженном молчании. Минут через десять я задула все фонари и принялась обмахиваться рукавом, потому что становилось все светлее и жарче. Из заднего окошка начали бить странные голубоватые лучи, а потом над дорогой поднялось маленькое, но зверски яркое голубое солнце и принялось шпарить.
— Да, теперь я поняла, чего у них все жители черные, а трава выжженная, — проворчала я, пытаясь спрятаться в тень. — Их планета вращается вокруг голубой звезды.
— Этого солнца? — Лид кивнул в окно.
— Да. У голубых звезд очень сильное излучение. Как бы Натка там не сгорела.
— У нас скоро будут другие заботы, кроме того, сгорела ли Натка или нет, — мрачно заметил король. — Загар — это самое меньшее, что с нами может случиться в этом королевстве, если твои друзья-простолюдины будут вести себя как обычно, то есть как попало…
Я собралась было возмущенно поинтересоваться, какая муха его укусила и чего он придирается, но вовремя поняла, что король просто таким образом выражает свою тревогу, и промолчала. Зато неожиданно подала голос с улицы Натка:
— Э, вы там! Лид! Мы сейчас идем серпантином с горы, а внизу я вижу здоровенный замок, который торчит посреди реки! Это оно?
— Да. Выбери место поглуше и останови карету, — приказал Лид. — Нам нужно будет подготовиться.
— Ладно!
